- Забрал. – отвечаю хрипло.

- Вот. Но ты не знал, и многие не знают. А к старости, когда бы вырастили этих детей, мы бы переехали к морю. Купили бы большой дом, и ждали внуков на лето. И, конечно, взяли бы ещё несколько подростков на воспитания. Сколько бы позволяли силы и средства. – малышка снова прерывисто вздохнула. – Как видишь, эта мечта не сбылась, да и несбываемая она теперь.

Несбываемая. Муж умер, детей не успели заделать, и старость вместе им уже не встретить. Только почему так ничего и не сделали. Хотя бы детей. И Лиза, она всегда могла пойти работать в соцзащиту, её то, что останавливало. Как прочитав мои мысли, малышка продолжила.

- Когда Мотя связался с Борским, он мне строго-настрого запретил лезть в это. Сказал, чтобы я сидела в какой-нибудь конторке и не отсвечивала. Хотя изначально обещал пристроить адвокатом хотя бы по семейным делам. Говорил, что так погряз в грязи, что к детям даже лезть не стоит. Хотя я помогала, втайне от него, да какой там втайне, он наверняка всё знал, только глаза закрывал. Я привозила вещи, канцелярию, игрушки, иногда стройматериалы. У меня сердце разрывалось, глядя на них, на этих несчастных, брошенных деток. Даже жестоких и озлобленных жалко, потому что не от хорошей жизни они такими стали. И своих детей у нас не было. Матвей сразу предупредил, что их не будет, дети слабое место. Он любил повторять, это грязь, это болото, такие, как Борский, как Глеб, как мы не должны рожать. Не должны растить детей в этом кругу порока, жестокости, не должны, растить себе подобных.

- Он ведь хотел всё исправить, дать тебе новую жизнь. – я сейчас его оправдываю или себя, ведь понимаю, что не смогу ей дать то, что она хочет, хотела когда-то.

- Хотел, и к чему это привело. Может, Матвей был изначально прав, из этого не выбраться, и такие, как мы, не должны размножаться.

- Ты это Янке скажи. – решил тупо отшутиться. – Она смело родила. Хотя мы с Аликом, как ты понимаешь, не цветочками торгуем.

- Понимаю. И она понимает, иначе, почему родила только одного, а не…

- Нет, женщина. – перебиваю её. – Я в это углубляться, не буду. Давай лучше по простым мечтам пройдёмся.

- А с простыми всё намного проще. – Лиза даже заулыбалась. – Я хочу выбраться из этой паршивой истории. Нарожать парочку, троечку детишек. Состариться с любимым, завести сад и ждать внуков. Я буду идеальной бабушкой, всегда помогу с детками. Обязательно продолжу помогать своему детскому дому. Я хочу тишины и покоя, больше не хочу бояться и оглядываться. Как ты думаешь, такое возможно не чувствовать страх, не прятаться больше, возможно выбрать, получится ли?

- Получится, Лиз, у тебя всё получится. Будет и дом, и дети, и чувство безопасности и свободы.

Но без меня, со мной будет всё тоже, бояться, оглядываться, прятаться. Я не произношу эти слова вслух, а девушка, потершись о мою грудь щекой, мирно засыпает через несколько минут.

Глава 21

- Ты чего это накатываешь, днём? – Алик как всегда беспардонно вваливается в мой так называемый кабинет.

- А ты, какого х*ра припёрся? – отвечаю тем же дерзким тоном.

- Привёз свою к твоей, - гоготнул Лёха. – у них внеочередные замутки.

- Женщины. Лёх, а почему вы с Янкой второго не родили. – друг немного опешил, и даже посмотрел на меня как на дурака, но ответил.

- У Янки вторичное бесплодие, мы же много раз пытались, помнишь, в Германию ездили, на ЭКО, нашим не доверяли. Только эмбрионы не прижились, или чё там. Короче, она много плакала, расстраивалась, и я сказал забить. Ну, на крайняк твоих дождёмся, понянчимся.

- Долго ждать придётся.

- Долго не равно никогда. – мой телефон вибрирует входящим, я кошусь на экран и поворачиваю его к Алику. Мирзоев.

- Здравствуй дорогой. – слышится его радостное, я включаю громкую связь.

- Здравствуй, Аслан Юсуфыч. Чем обязан.

- Да так, мил человек, хотел узнать, как дела, как настроение. Слышал, ваше противостояние с Виктором вышло на новый уровень.

- Как есть. – отвечаю не грубо, но даю понять, что в этом вопросе, если он хочет меня вразумить, ничего ловить.

- Не думай, дорогой друг, я без нравоучений. Разбирайтесь сами, раз уж так пошло. Я скорее с благодарностью. Мои никелевые рудники, зависели от завода Борского, а в свете последних событий заводик отошёл мне. Так что вот тебе моя благодарность. У тебя крыса сидит, причём в самом близком окружении, я бы даже Алексея не исключал. – мы с другом переглянулись. – Борский, что-то готовит против тебя, что-то очень крупное, собирая последние силы. Конкретнее не скажу, не знаю.

- Я услышал тебя, Аслан Юсуфыч, спасибо.

- Я рассчитываю на твой успех, Демьян, и на скорое падение Виктора. Удачи, дорогой.

Сука, падальщики. Стоило «дорогому другу» оступиться, и оказался он не такой уж «дорогой». Впрочем, я так и думал, сейчас от «Борскиндастриз» ничего не останется. Я бы советовал, выводить в офшор всё, что можно, и прятать, очень основательно прятать.

- Про крысу мы и без него знали, почти всех проверили. Склады сменили, доступ к ним ограничен. Поставки пока приостановили. Здесь мы прикрыты. – Лёха выжидающе смотрит на меня. – Куда он может ударить?

- Очень по-крупному. – скривился. – Если бы я знал. Что можно сделать, организовать покушение, нанять киллера, взорвёт экстрим-базу, салон, дом.

Едва я успел поставить бокал с коньяком на стол, как раздался оглушительный хлопок, сотрясший дом. Пол колыхнулся, уходя из-под ног. Алик подпрыгнул в кресле.

- Землетрясение?

- Не думаю.

- Очень по-крупному.

- Возможно. Эпицентр?

- Взрыв на цокольном.

- Цм, - цыкнул я. – Поражающая была бы сильней.

- Тогда тоннель.

- С*ка. – зло бью обеими руками о поверхность стола.

- Лё-ёшик. – истошный крик Янки. Мы выскакиваем в гостиную, на топот женских ножек.

- Что это было? – Лиза, с огромными, напуганными глазами, кидается ко мне.

- Пока не знаю. Мы с Аликом спустимся проверить, а вы останьтесь здесь.

- Нет, - твёрдо заявила малышка, вцепившись