Она была влюбленной и окрыленной, чувствовала себя на седьмом небе от счастья. Когда Рома предложил переехать — незамедлительно согласилась.

Странности начались потом.

Нина даже не сразу их заметила. Запреты гулять с подругами вечером, полный отчет о передвижении.

Вначале Нина думала, что он о ней заботится, потом, что ревнует.

А когда забеременела, поняла, что он не просто ее ревнует, он готов запереть ее в доме и не выпускать.

— Как тебе удалось…

— Сбежать?

— Да.

— Мне водитель его помог, — она отпивает вино из бокала. — Вначале он, даже денег дал. А потом… потом ко мне в ресторанчике подсела женщина. Она рассказала мне про аукцион и сказала, что там можно неплохо заработать и познакомиться с влиятельными мужчинами.

— Аукцион?

— Да, знаешь, как продают редкие картины и украшения? — хохочет Нинка. — Только мне предложили аукцион, где торговали девушками.

Я прикрываю рот ладонью и широко распахиваю глаза. Такое бывает?

— Условия были просты. Если за меня платят больше миллиона, я получаю тридцать процентов от суммы. Это около трехсот тысяч с миллиона. Это был шанс выбраться из нищеты, в которую мы с дочкой попали. Я согласилась без раздумий.

— Больше миллиона, ты сказала, — замечаю. — А если меньше?

— Если меньше — я не получала ничего, в этом и суть, — Нинка разрубает ладонью воздух. — Все, или ничего!

— А остальные условия? В смысле… тебя же не на все время покупали?

— Конечно, нет. На неделю. За это время я должна была выполнить любую прихоть покупателя. Все, что он попросит. Без исключений.

Кривлюсь, не контролируя свои эмоции.

— Это ведь… и постель делить?

— Предпочтительно, — дополняет Нина. — Кому нужна уборщица на неделю за такие деньги? В общем, я знала, на что шла. Да и Снежана, которая ко мне подсела, утверждала, что моя внешность и фигура дорого продастся. Я ей поверила.

— И?

— Она не ошиблась. За меня заплатили пять миллионов. Спустя неделю у меня на карте оказалось полтора.

— А неделя… та неделя с покупателем. Было сложно?

— Нормально. Ну, для меня нормально. Обычный мужик. Не извращенец. Мы неплохо провели время, я уехала. Где-то через две недели он меня нашел, узнал, что есть дочка и нет жилья. Купил эту квартиру и сильно помог в первое время. Мы с ним где-то год состояни в отношениях, если можно так сказать. Я была его любовницей, так как он был женат. На этом все.

— Он тебя бросил?

Нина обнажает ряд белоснежных зубов, мотает головой.

— Мы просто разошлись. Пришло время заканчивать то, что у нас было. Я ему благодарна за защиту и за эту квартиру. И за все, что у меня есть.

— Получается, у тебя все время был один мужчина? Или ты еще приходила на аукцион?

— Меня звали. Весь год приглашали, но я отказывалась, так как не видела смысла. Я получила, что хотела. Когда мы разошлись, я долго думала, стоит ли снова, но пошла. У меня заканчивались деньги, а я привыкла к той роскоши, которую мне показал первый мужчина.

— Сколько раз ты была на аукционе?

— Два. Второй не так давно, между прочим. Получила два миллиона, правда, после меня никто не искал. С тем, с кем я состою в отношениях сейчас мы познакомились в банке. Я пришла снимать крупную сумму денег, а он — я даже не знаю. Нас на одно время записали и мы долго не хотели уступать друг другу. Он пригласил меня в ресторан и закрутилось.

Я слушаю подругу, медленно отпивая из полупустого бокала. Сочувствую ей, конечно. Не представляю, как бы себя повела, окажись с маленьким ребенком на улице.

Сомневаюсь, что согласилась бы на подобный аукцион. Не смогла бы провести во власти другого мужчины целую неделю. Даже за огромные деньги.

— Молчишь, — говорит Нина. — Думаешь, не смогла бы так?

— Точно нет, — отвечаю безапелляционно.

— Я тоже так думала. Когда в столицу ехала не хотела себя продавать, знаешь. Думала, встречу богатого мужчину, он на мне женится. Я же красивая и не тупая. Я когда Рому встретила, не поверила, что мечты сбываются. Думала, это сон. А потом оказалось, что никакие это не мечты, просто я дура наивная. А ему такая и нужна была. Глупая провинциалка, из которой можно было слепить все, что угодно.

— А сейчас? Он тебя не достает.

— Нет. Его посадили. Я не разбиралась во всех тонкостях, знаю, что он на зоне. Первое время он нас найти не мог, а потом я узнала, что теперь и не найдет. Правда, ему лет пять осталось.

— А дочь? Она не спрашивает об отце?

— Надеюсь, она никогда о нем не узнает.

Несколько минут мы пьем вино молча. Каждая думает о своем. Я внезапно чувствую острую потребность позвонить Игорю. Он сейчас в командировке, да и на часах за полночь, но я все же открываю мессенджер и пишу ему смс:

“Люблю тебя. Спокойной ночи”

Ответа не жду, просто хочу, чтобы он это знал. После рассказа Нины это становится особенно актуальным.

Начинаю ценить то, что у меня есть. Любовь, преданность, ласка. Игорь ведь никогда на меня голос даже не повышал, не говоря уже о ревности.

Да и поводов я никогда не давала.

— Своему пишешь? — спрашивает Нина. — Правильно! Цени его, чтобы не пришлось на аукционы бегать.

— Я бы не пошла никогда. Это… я не осуждаю тебя, ты не подумай, но… себя там не представляю.

— У тебя жизнь другая, долгов нет, ты не живешь в страхе. Эти чувства толкают на необъяснимые поступки.

Спорить с Ниной не начинаю. Все равно каждая из нас останется при своем мнении.

Глава 4

— Слушай, может, у меня останешься? — спрашивает Нинка, когда я собираюсь домой.

Часы давно перевалили два часа ночи. Мне определенно пора.

— Нет. Домой нужно. Я на новом месте не усну.

Нинка вздыхает и настаивает на том, чтобы вызвать мне такси. Я не отказываюсь. По-другому сейчас и не получилось бы добраться. Общественный транспорт не ходит.

Мы с ней прощаемся у порога. Обмениваемся номерами. Я обещаю позвонить, она тоже.