Пока Стас разделывался с ужином, я исподтишка посматривала на него. Мне хотелось спросить о том, что произошло, но я никак не решалась. Знала ведь заранее, что он нарычит и скажет не совать нос не в свои дела.

Но ведь это покушение и меня затронуло. Я ведь могла умереть, а значит, это и мои дела тоже. Только вот вряд ли Стас согласится с моей логикой.

Поэтому я сидела, нервничала и мелкими глоточками пила полуостывший чай.

— Если хочешь что-то спросить, то спрашивай, — спустя минут десять Горецкий отодвинул от себя тарелку, промокнул губы салфеткой и отбросил ее в сторону. — И только не говори, что спрашивать нечего. Чувствую же, как ты сверлишь меня взглядом.

— Я хотела спросить насчет того мужчины. — выпалила сходу. Держать всё в себе не было сил. — Почему он в тебя стрелял?

— Ты правда хочешь об этом знать??? — Горецкий отхлебнул кофе, скривился.

— Да, — коротко кивнула.

Повисло молчание. Я потупила взгляд и начала рассматривать свои ногти. Отстраненно думая о том, что нужно сделать маникюр. На ответ Стаса не рассчитывала, на в конце концов он всё же заговорил:

— История банальная, Юля. Причина кроется в человеческих пороках.

— Не совсем понимаю.

— Сын Волкова был лудоманом. Причем заядлым. Лечился от зависимости, но эффекта от терапии хватало ненадолго. Спустя пару месяцев после окончания лечения снова срывался. И так шло по кругу, годами…

— И проигрывался он в твоих казино? — я прикрыла рот рукой, начиная осознавать масштаб и причины случившегося.

Сама я никогда в жизни не сталкивалась с одержимыми азартом игроками, но одна из девчонок в клубе рассказывала, что её брат постоянно играет и никак не может остановиться.

У них дошло до того, что он обчистил квартиру родителей. Вынес маленький сейф вместе со всеми сбережениями. Которые моментально проиграл.

Родители были в шоке, но заявление на кровиночку писать не стали. А когда мать слегла с сердечным приступом, отец поменял в квартире все замки и запретил сыну приходить к ним. Как сказала Оля, уже больше двух лет они не общаются. Брат не звонит, не приходит, но играть продолжает, судя по доносящимся до неё слухам.

Нетрудно было сопоставить ситуации и понять, что происходило с сыном нападавшего, которого Стас назвал Волковым.

— Не только, в других тоже играл. На несколько лет получилось завязать. Женился, работал, всё шло нормально. А потом с подачи коллег подсел на ставки. В основном, на бокс. Сначала всё шло хорошо, дуракам всегда везет поначалу.

— А потом везение закончилось?

— Да. Начались проигрыши, обмелел семейный бюджет. Отец и жена подключились, стали отправлять на лечение. Раз за разом. Но не помогло. Под конец парень мало того, что снял средства с общего счета, коих было немного, но и взял кредит по залог квартиры.

— Боже…

— На ринг выходил титулованный боец, в его победе было уверено большинство. Вот Волков-младший и решил поставить все деньги на кон.

— Проиграл? — шепотом спросила я.

— Да, матерый боец был нокаутирован в девятом раунде. Подняться не смог. Для Волкова этот проигрыш стал полным крахом. Когда жена узнала, что муж заложил квартиру, то собрала вещи и ушла. Подала на развод. А через неделю после этого отец нашел его мёртвым в квартире. Парень покончил с собой.

— Какой кошмар, — я зажмурилась. От этого рассказа стало страшно. Но зато все кусочки паззла встали на свои места. — И его отец винил в смерти сына тебя?

— Да, — Стас помрачнел, — такова логика родственников лудоманов. Что именно хозяева казино, букмекерских контор виноваты в их семейных бедах. Что мы создаем соблазн, заманиваем людей в ловушку, зарабатываем деньги на костях.

— Их можно понять…

— Юля, — Стас рявкнул так, что я вздрогнула. — Казино — это просто бизнес. Весьма и весьма прибыльный. А в бизнесе нет места заботе о чужой нравственности и чужих проблемах. В казино никого не тащат силой. Взрослые дееспособные люди приходят туда добровольно. И если человек не может удержать себя в руках, плюёт на семью и проигрывает последние трусы, то не я в этом виноват. Не я и не кто-то другой. Это проблемы самого игрока. Нужно уметь вовремя остановиться. Не я заставлял Волкова играть, не я отправлял его в петлю. И почему-то его папаша не стал выговаривать его друзьям. Я нашел этих долбоёбов. Раскололись за пять минут. Они надоумили его ставить, но при этом как бы остались не при делах. Потому что в отличие от своего дружка имели предохранители в мозгу и никогда сильно не рисковали. Так что не надо спихивать на меня грехи всего мира.

— Прости, — сказать мне было больше нечего, и я просто начала убирать со стола. На Горецкого старалась не смотреть.

Не то чтобы я винила его во всём, но эта история сильно меняя потрясла. Я никогда не понимала азартных игр, ажиотажа на ставках. Да, возможно, мир стал бы чуть лучше и чище, если бы казино и букмекерских контор не существовало, но… решит ли это проблему? Или человек найдёт себе другую больную страсть, просто потому, что по-другому жить не сможет???

— Юля, — Стас неожиданно подошёл сзади и обнял меня. Теперь его голос звучал мягко, в нем не было раздражения. И его слова будто вторили моим мыслям: — Пойми, не будь моей конторы, не будь других игорных заведений, Волков-младший все равно бы не остановился. Проигрывал бы деньги друзьям, тратил бы их на алкоголь, отнес бы всё в какую-нибудь пирамиду.

— Наверное, ты прав, — вынуждена была признать я. — А что будет теперь со всем этим??? В смысле, полиция закроет дело?

— А что дело? — Стас подвигал челюстью. — Свидетелей стрельбы было более чем достаточно. Волков совершил нападение, мои ребята его обезвредили. Посадить их я точно не дам. Некого тут судить, так что дело закроют. Журналистам уже проплачено, чтоб шумиху лишнюю не поднимали.

Вот оно что. Ролики о стрельбе на набережной крутили по телевизору, но имя Горецкого в них не упоминалось. Видимо, его люди сработали на упреждение.

— Что до Волкова, то я помогу родственникам организовать его похороны.

— Но почему? Разве не является оплата похорон признанием вины? Хотя бы косвенной?

— Маленькая наивная девочка. — усмехнулся Стас. — Юль, никакой вины за собой я не вижу. Но старика мне и правда жаль. Сгубил жизнь из-за сынка недоумка. У него