– Лицом к стене, – следует приказ. И я послушно выполняю команду.

– Заходи, – открывается дверь камеры.

Вхожу. Быстрым взглядом пробегаюсь по четырем лицам, полным злобы. Мне тут инвалидность обеспечена в лучшем случае, а в худшем… деревянный костюм.

Шестерки минут за пятнадцать управятся. Превратят меня в мешок с костями. А там уже неважно, закроют ли уголовное дело и выпустят меня. Я ничем не смогу помочь Милене.

Молодец, Беляев! Хороший план.

– Ну что там стал? – роняет худой парень с хищным оскалом и с выпирающим кадыком. – Иди сюда, знакомиться будем, – смеется он.

Вытираю ноги, роняю «Вечер в хату!», но проходить не спешу. Так и стою у двери. А меня со всех сторон обступают блатные…

Интересно, если стучать буду, кто-то придет на помощь?

Лихорадочно осматриваю камеру. Должен же быть какой-то выход! Сталкиваюсь взглядом с коренастым мужиком, сидящим на самой лучшей шконке. Наверное, это и есть смотрящий. И ему за меня кто-то заплатил…

– Под кем ходишь? – вскидываю голову. И уже слышу рядом зловонное дыхание приближающихся убийц. Их четверо, и я не Рембо.

– Под Лютым, – усмехается тот. – Знаешь, кто это? – глумится. Видимо, уверен в обратном.

Что ж, дядя… Придется тебя разочаровать. С Юрой я знаком лично. Разводил его с женой. Амелия, кажется. И дочка у него еще проблемная. С отцом осталась.

– Да, позвони ему, – растягиваю губы в улыбке. Сейчас главное, не поддаться панике, хотя адреналин и кортизол бьют по шарам. Нет. Нельзя. Надо сдержаться.

– Ты кто? – роняет угрюмо смотрящий. Оно и понятно. Весь план рушится. Одно дело – избить до полусмерти фраера залетного, а другое – наступить на мозоль самому Юре Лютому.

– Скажи, Илья Дараганов привет передает, – говорю спокойно и уверенно. Но кажется, в камере и так стоит гробовая тишина.

– Ну, лады, – кивком головы отзывает своих псов смотрящий. Тычет в телефон заскорузлыми толстыми пальцами. – Юрий Дмитриевич, тут такое дело, – тараторит преданно и таращится на меня в ужасе. Будто привидение увидел. – Да. Хорошо. Нормуль. Все сделаем…

И я только сейчас позволяю себе выдохнуть. Все в порядке. Яша успел. И Юра меня не бросил. А значит, есть свет в конце туннеля. Прорвемся. Через пару часов выйду.

– Лузга, освободи место для уважаемого человека, – встает со своей шконки смотрящий. – Проходи, Илья Александрович. Никто тебя не тронет. Что мы – звери какие, что ли? – улыбаясь, оглядывает своих шестерок.

Тот самый парень с кадыком подскакивает на месте. Бежит к своей койке и живо перекладывает вещи на другую, свободную.

– Присаживайся, мил человек, – улыбается мне смотрящий. – Юру-то откуда знаешь? – интересуется осторожно.

– С Яшей дружу, – морщу нос. – И с Юрой нормально общаемся…

– Ну да, ну да, – кивает мой собеседник. Отвлекается на звонок сотового и слушает внимательно. – Да. Хорошо, Юрий Дмитриевич. Да нормально все. Жив-здоров, – водит по мне любопытным взглядом и, откинув трубку в сторону, усмехается кисло. – Тебя к Лютому переводят. У него там камера двухместная. Телик, жрачка… Чисто курорт.

Так бывает. Я знаю. Но не со мной!

В голове рой мыслей. Аж на слезу пробивает. Яшка успел! Клацает замок, дверь открывается.

– Дараганов! – зычно зовет меня конвойный и ведет на другой этаж. – Повезло тебе, – тихо шепчет уже в коридоре.

А у меня по коже мороз, и колени подгибаются, как у сопливого пацана. Выходит, я сейчас точно смерти избежал.

Вхожу в другую, более светлую и просторную камеру.

– А-а, братан! – поднимается мне навстречу Юрец. – Как оно? Не обидели тебя?

– Да только посмотрели искоса, – смеюсь я, обнимая высокого накачанного мужика. – Как сам?

– Да нормально все. Дочка только бузит. Вот Яшка и носится как угорелый, – всплескивает руками Юра. – Но по твоему вопросу уже работает. Отчитался. Сейчас жалобы накатает и к твоей девушке смотается. А мы пока поедим, о делах наших перетрем, – приглашающим жестом указывает на накрытый стол. – Чем бог послал, как говорится…

Глава 38

Глава 38

Выхожу из ванной и словно парю в облаках. Голова кружится. Падаю на постель. Закрываю глаза и проваливаюсь в сон. Спокойный такой, счастливый. Как из детства.

Цветы вокруг. Одуванчики. И с пригорка река видна. И я бегу, а потом лечу.

Телефон звякает, возвращая меня в реальность.

Я уснула и даже не проверила звонки. Это все Илья виноват. Умотал меня.

Тянусь за трубкой, подслеповато моргая, смотрю на экран. Тридцать пропущенных от Каролины. Пара от отца и два звонка от соседа дяди Миши.

«Ему-то что надо?» - закатываю глаза к потолку с лепниной. Рыбы наловил, угостить хочет? И совесть мучает, стоит только вспомнить о пакете, оставленном у Ильи в холодильнике.

Когда это было? Позавчера вечером, а кажется полжизни прошло. И все поменялось. И люди, и смыслы.

Первым делом перезваниваю Каролине.

- Мамочка, ты где? – ноет она. – Я и стучала, и кричала… А ты…

- Была в туалете, - отрезаю, стараясь казаться взрослой и ответственной. А у самой, как у девчонки восемнадцатилетней, внутри разливается тепло.

Закрываю глаза. И лечу куда-то. Парю над облаками. И дергаюсь от очередного звонка.

- Да, дядя Миша. Случилось что? – закатываю глаза. Вот только соседа мне сейчас и не хватало.

- Ой, Мила, ты ответила! – радостно басит он. – Ты не пропала. А то пишут всякую ерунду, - смеется он.

- Да все нормально. Я у друзей. А вы почему звоните?

- Так это…- мнется сосед. – Полиция приезжала в Макаровку. Твой супруг тоже был.. И Илья тут подъехал…

- Ну и что? – теряю терпение.

- Так они его увезли. Говорят, на район, - вздыхает дядя Миша. А я подскакиваю на кровати. – Кого увезли? Куда? – выдыхаю в ужасе.

- Так я ж и говорю, Мил, - бубнит он.

- Подожди! Я сама, - перехватывает у него трубку жена и сообщает звонко. – Мила, полиция приехала по заявлению. Вроде как твой бывший подал. Арестовали Илью Дараганова, представляешь. И увезли незнамо куда. Сказали,