- В том, что ты мне давно нравишься, - спокойно и просто отвечает мужчина. - С самого первого дня, как в клинике появилась.

От этой новости я выпадаю в такой осадок, что не сразу понимаю, когда меня снова начинают целовать и лезть руками в места, которые…

- Эй! - возмущаюсь невнятно, потому что рот у меня занят и, судя по всему, освобождать его не собираются. - Ты что делаешь?!..

- Собираюсь тебя совратить, что, непонятно? - Роман на секунду отрывается от моих губ, многозначительно и ехидно приподнимает одну бровь.

- А если я не хочу?

- Не надо врать мне, Рыжик, - меня опрокидывают на скамью, но осторожно, так, чтобы не ушиблась. - ты меня не хочешь?

- Я… ох.… - непроизвольно выгибаюсь под его прикосновениями, у меня вырывается стон.

- Хочешь… - мужчина начинает дышать тяжелее, наклоняется, нависая надо мной и прижимая к скамье. - Какая же ты… огненная! Вся как пламя… коснись - и полыхнет! И эти твои волосы, - выдыхает тоже практически со стоном, наматывает тяжелую, еще влажную копну на кулак, тянет, заставляя запрокинуть голову. - Я как только эти волосы увидел, сразу… - обрывает сам себя, резко склоняется, прижимаясь губами к бьющейся в бешеном темпе жилке на моей шее.

Закидываю руки ему на плечи, тяну к себе, желая почувствовать всю его тяжесть - мне уже плевать, где мы, что мы, кто мы…

Как вдруг раздается стук в дверь.

И я, дернувшись всем телом, чуть было не сбрасываю Князева с себя - он от неожиданности даже равновесие теряет, еле успевает уцепиться одной рукой за ножку стола, стоящего рядом, чтобы не упасть.

- Агатушка, у вас там все в порядке? - приглушенный голос Маргариты Семеновны. - Я кваску принесла холодненького, вы уж, наверное, все выпили?

Роман роняет голову мне на плечо, пока я трясусь от с трудом сдерживаемого смеха.

- У нас все есть, мама! - рявкает громко в сторону двери. - Не надо никакого кваса!

- Перестань! - шиплю ему, спихиваю мужчину в сторону, встаю, отворачиваясь, как следует заматываю на себе простыню и подхожу к двери. - Полотенце поправь! - бросаю через плечо и открываю.

- Ну что, согрелись? - Маргарита Семеновна, сияя улыбкой, протягивает мне еще один стеклянный кувшин.

- Да, спасибо большое, баня у вас чудесная, - отвечаю искренне, стараясь не думать о том, какие «чудеса» тут только что творились.

- Я рада, что тебе понравилось, детка, - женщина доброжелательно мне кивает, делает круглые глаза, подмигивает, и я заливаюсь краской.

Она что, поняла, что…. ох, Боже!

А потом до меня доходит, что она, наверное, имела в виду нашу с ней договоренность, и мне на секунду становится дурно.

Кошмар. Маргарита Семеновна ведь думает, что я специально дурю голову хирургу! А он… а он что? Я ему нравлюсь, то есть я для него настоящая невеста что ли? А его мама думает, что не настоящая? Тьфу, черт, как же я запуталась в этом вранье!

- Мам, ты бы нам хоть время дала себя в порядок привести, - недовольный голос Романа за моей спиной.

- Да ухожу я уже, ухожу, - она слегка закатывает глаза, снова мне подмигивает, - Мы с отцом вас ждем! Вы же наверняка голодные! Давайте, приводите себя в порядок и приходите! - разворачивается и идет по тропинке к дому.

- Чего это вы с ней перемигиваетесь? - подозрительно спрашивает у меня мужчина, но я игнорирую вопрос, делая вид, что не услышала.

- Квасу хочешь? - спрашиваю, беря со стола стакан. - Холодный.

- Я тебя хочу, - шепот мне на ухо, крепкие руки обвивают мою талию. - Горячую…

- Ром, перестань, - качаю головой, отцепляю от себя нагло пробирающиеся куда не надо ладони. - Я не могу. Ну как ты сам это все представляешь?! У тебя тут родители в соседнем доме, и они нас ждут!

- Что-то это тебе не мешало еще полчаса назад, - он отступает, бросает на меня раздраженный взгляд, но тут же усмехается. - Ну ладно, Рыжик. Вот уедем, и сегодня ночью вся моя будешь, обещаю! Пойдем, мать наверняка там уже весь стол уставила едой.

- В простыне? - неловко осматриваю себя.

- Ты отлично выглядишь, - Роман качает головой. - Еще лучше, конечно, ты выглядишь вообще без одежды… - уворачивается от моей ладони, которой я хотела шлепнуть его по плечу, смеется. - Ну вон, накинь вторую сверху на плечи, если стесняешься. Практически римская тога!

- Да уж, конечно, - скептически вздыхаю. - До Венеры мне далековато….

- В самый раз!

Не успеваю оглянуться, как меня подхватывают на руки.

- Ты что?! - вцепляюсь ему в шею.

- У тебя обуви нет, - Князев улыбается. - И потом, мне нравится. Так совершенно точно не сбежишь.

- Можно подумать, я собиралась, ага. В простынке, - фыркаю, прижимаясь к нему крепче.

Меня доносят до крыльца и опускают на чистые нагретые солнцем доски. Вздохнув, обхватываю себя руками. Все равно немного неловко. Да и к тому же, тут ведь не только Маргарита Семеновна, но и отец Романа…

- Идем в дом, я поднимусь на секунду к себе, одежду возьму сменную. А ты иди к родителям, - он показывает мне на коридор. - Кухня-столовая там. И не бойся, ничего они тебе не сделают!

Сглотнув, смотрю вслед мужчине, который тут же сворачивает куда-то в сторону, и вздыхаю. Окидываю себя критическим взглядом. Ну ладно, ноги-грудь прикрыты, на плечи тоже простынка накинута… И правда, не съедят же меня.

Медленно иду в сторону, куда мне указал Роман, и очень быстро оказываюсь в уютном разделенном на несколько частей пространстве. Здесь действительно и кухонная часть, и гостиная, отделенная от кухни условной перегородкой - простым стеллажом со сквозными полками, на которых стоят цветы. И столовая - большой круглый стол на шестерых, стоящий в эркере.

- Агаточка! - пока я окидываю взглядом помещение, меня замечает Маргарита Семеновна. - Проходи, детка, проходи! Ну как ты? Все хорошо?

- Да, спасибо большое, - киваю с неловкой улыбкой, потуже стягивая на груди простыню, исподтишка оглядываюсь, пытаясь увидеть отца Ромы.

- Ох, милая, да не стесняйся ты так, все же свои, - женщина машет на меня