– Я имел ввиду, что мы поболтали, – поправил его я. – А вы что подумали?

Мне показалось, все ребята за столом облегчённо выдохнули. Весь универ в курсе нашей вражды, поэтому неожиданное постельное приключение ночью между нами было для всех шокирующих заявлением. Примерно так же они отреагировали бы, если бы им сообщили, что завтра наступит конец света.

– Жаль, – разочарованно вздохнул Шейн. – Была бы новая тема для статьи Фелисити. Правда, Фел?

Саманта шуточно шлёпнула его по плечу, а Фелисити ничего не ответила, и тогда я пожал плечами, изображая полное безразличие.

– Доканчивайте свой завтрак, – подал голос профессор, а потом взглянул на часы на своей руке. – Уже через десять минут начнётся ваша первая лекция. А меня прошу извинить: отойду на пару минут.

Отодвинув стул, профессор вышел из-за стола и покинул столовую.

Я осмотрелся.

Столовая шале была пропитана какой-то спокойной основательностью, которой так не хватало в моей собственной жизни. Я редко обращаю внимание на детали, но тут они прямо бросались в глаза. Большое, панорамное окно во всю стену пропускало мягкий, рассеянный свет, окрашивая всё в тёплые тона. За окном – заснеженный лес, словно из рождественской открытки. Ели искрились на солнце. Каждый сучок, каждая иголочка казались идеально вылепленными. Я никогда не понимал людей, не восхищающихся природой. Как такое возможно?

Стены были отделаны грубым деревом, а вдоль них развешаны старинные фотографии – судя по всему, снимки из жизни этого шале в разные времена. На кадрах – усатые мужчины в вязаных свитерах, женщины в длинных юбках, дети с румяными щеками, играющие в снежки. Все они смеялись, жили, любили… А потом умерли. Всегда так заканчивается.

Столы, как и стены, были деревянными, массивными, словно их сделали на века. На клетчатых скатертях стояли подсвечники с оплывшими свечами.

За другими столами сидели люди. Пара крепких мужчин, одетых в толстые вязаные свитера с традиционными норвежскими узорами, оживлённо обсуждали что-то на своём языке. Я ничего не понимал, но судя по жестикуляции, речь шла о рыбалке или охоте. Рядом сидела пожилая женщина с морщинистым лицом и добрыми глазами.

Я налил себе кофе и почти залпом опустошил чашку. Я не голоден, но для таблетки придётся что-нибудь съесть. Иначе, если я приму её на голодный желудок, не избежать мне раздражения и болей. Поэтому пришлось откусить сэндвич, который стоял передо мной. С тунцом, салатом и каким-то соусом. Интересно, как сюда довозят продукты? На машине? Наверняка это целая логистическая задача, требующая продуманного подходя и часто зависящая от погодных условий. Учитывая, как мы сюда добирались.

– Эй, ты как? – поинтересовался Кенни.

Я поднял голову.

– Нормально.

– Вы с Миланой реально спали… ну, в одном номере?

Его лицо выражало смесь удивления и веселья.

– Я вообще-то тоже тут сижу, – буркнула Милана рядом с ним. – Обсудите это позже, когда меня не будет, о'кей?

– Не согласен, – отозвался Кенни сразу. – Мне любопытно, я не смогу уснуть, не узнав ответ… Если это правда, как вы ещё оба живы? И почему на вас ни единого увечья?

Милана бросила в меня злой взгляд. Я сразу догадался, что зла она на то, что я ляпнул пару минут назад. О том, что мы «повеселились ночью».

О нет.

– Эй, но я же опроверг домыслы этих извращенцев! – попытался оправдаться и защититься я. – Я разве виноват, что они подумали не о том, что я имел ввиду на самом деле?

– Да, виноват! – крикнула она слишком громко. Несколько человек обернулись на нас. Поэтому дальше она продолжила говорить тише: – Ты мог бы ничего вообще не говорить, ясно?

Кенни хихикнул:

– О-о-о. Ну раз Лана в таком бешенстве, значит, всё это было правдой?

– Кенни, заткнись, пока я не запихал этот сэндвич тебе в задницу, – пригрозил я.

– От лучшего друга всё приму.

Я предпочёл сосредоточиться на Милане:

– Всё уже позади, понятно? Я просто пошутил. Не надо мне мстить из-за этого.

Она дьявольски усмехнулась. Для полной картины не хватало разве что рожек над её головой.

– Знаешь, я отозвала от профессора свою просьбу о смене номера.

У меня глаза чуть не выкатились из глазниц.

– Что?..

– Да. Мне понравилось, что ты корчишься на полу, пока я нежусь на кровати. С удовольствием повторю.

– Ты думаешь, что я всегда буду согласен спать на полу? Что мешает мне, как ты и предполагала вчера, скинуть тебя с кровати, пока ты спишь? Сил у меня хватит, поверь.

– Если надо будет, я описаю всю постель, пометив территорию. И тогда ты точно не ляжешь. Нужно ли доводить меня до таких отчаянных мер, подумай.

Кенни едва сдержал смешок, и получился фыркающий странный звук, как будто он задыхается.

Мне невероятно захотелось придушить Милану за тонкую шейку. Но не успел я воплотить задуманное в жизнь, как раздался звук колокольчика. Я повернулся и увидел профессора.

– Время-время!

Ребята засуетились и начали пихать в рот всё, что попадалось под руки. Я проглотил остатки своего сэндвича, запил его кофе и сунул руку в карман, чтобы вытащить пузырёк с таблетками. Но сперва дождался, пока Мила не поднимет свою попу и не исчезнет с глаз моих. Когда же это случилось, я быстро бросил в рот таблетку, а потом запил её чистой водой из графина.

– Ты в норме? – поинтересовался Кенни, встав и чуть наклонившись ко мне.

– Нет.

– Из-за Ланы?

– Я должен убедить Бьёрна выселить либо её, либо меня.

– А почему бы просто не воспользоваться шансом, чтобы улучшить отношения? Может быть, это возможность вам обоим наконец разобраться в том, что между вами происходит.

– Я знаю, что между нами происходит и без этого, Кенни.

– И что же? И когда вы поделитесь этим со мной?

– «Вы»? И давно ты стал дружком Миланы, чтобы она с тобой делилась личными переживаниями?

Его губы расплылись в хитрой усмешке. Это было не к добру.

Но не успел он ответить, как я услышал громкое и почти писклявое: «Наконец-то!» за спиной. Обернувшись, я пожалел о том, что вообще обратил на это внимание.

Милана крепко обнимала этого розоволосого придурка за шею так, как будто не виделась с ним вечность, пока он в свою очередь держал руки на её талии и спине.

Челюсть свело, как от мороза. Я почувствовал, как кровь прилила к лицу. Смесь злости и какой-то глупой, детской обиды скрутила меня изнутри. И я решительно отвернулся, стараясь игнорировать её восторженные приветствия.

– Идём, – сказал я Кенни, вставая. – Осталось пять минут. А нам ещё надо найти место, где всё будет проходить.

Друг кивнул, допил апельсиновый сок и вскочил с места, чтобы не задерживать меня ни секунды.

Когда я проходил мимо Миланы и Рио, стараясь смотреть прямо перед собой, я почувствовал, как она бросила на меня взгляд. Это был короткий, почти неуловимый взгляд, но я его поймал.

Выйдя из столовой, я нашёл Бьёрна и решил поинтересоваться о том, что заботило меня больше всего. Не зря же я притащил свою малышку с собой, преодолев такой путь.

– Профессор, хотел узнать, будет ли у меня возможность прокатиться на местных горах?

Он расплылся в широкой улыбке:

– Разумеется, мистер Муди! Занятия заканчиваются в пять часов вечера, и до ужина ещё остаётся время. Вы можете провести это свободное время со своим любимым снаряжением. Я ещё не рассказывал и не показывал, но у этого чудного шале есть свой горнолыжный курорт с несколькими трассами разной сложности. И они отлично освещаются даже вечером.

Я обрадовался этой новости. Кататься в тёмное время суток даже веселее. Адреналин зашкаливает как никогда. Снег блестит в свете прожекторов, скорость, ветер в лицо… В такие моменты я чувствую себя живым.

– Прекрасно! – воскликнул я.

– И если вам вдруг понадобится, вам выделят оборудование и предоставят инструктора.

– О, ну мне это вряд ли будет нужно, – сказал я, потирая руки. – Но спасибо за ответ.