— На Кипр? — хлопает искусно подведенными глазами секретарша. — Но в Вашем графике нет такого пункта.

— Считай, что я его переменил.

— Хорошо, Александр Стефанович. Еще вам звонил Каганович, у него вопрос, будете ли Вы присутствовать на собрании акционеров на следующей неделе?

— Буду. Иди, Ирина!

Складываю бумаги в папку и намереваюсь выключить компьютер. Звездочка совсем уже заждалась, беру в руки телефон, с неудовольствием отмечая, что он разряжен. В машине есть зарядник, позвоню оттуда.

Внезапно дверь открывается, и в переговорную, уверенно чеканя шаг, заходит Марьям.

Она явно готовилась к встрече. Ни ней надет черный брючный костюм, волосы чистые и аккуратно уложены в пучок, на лице легкий макияж, губы вызывающе накрашены в алый цвет.

— Привет, любимый! — обдавая облаком духов, чмокает меня в щеку и без приглашения усаживается в кресло напротив.

— Я тебе не любимый, Марьям. — брезгливо тру щеку от следов красной помады.

— Ну, как это? Я всегда тебя любила, не то, что ты.

— Какого хера ты врываешься в мой офис?

— А ты что, не рад меня видеть? — в притворном ужасе округляет она голубые глаза. — Я пока еще твоя жена и не собираюсь спрашивать разрешения.

— Я спешу. Всего доброго!

Поднимаюсь из-за стола, расставляю папки на полке, поворачиваясь к ней спиной. У меня везде идеальный порядок и все всегда лежит на своих местах. Оборачиваясь, застаю девушку сидящей в моем кресле.

— Что тебе надо, Марь? Для чего весь этот цирк?

— Я пришла по важному делу. По телефону тебе вечно некогда, ты же такой занятой человек! Пришлось бросить все свои дела и ехать лично.

Я усмехаюсь про себя. Деловая, блядь. Сходить от дивана до холодильника, и выбрать новый сериал — все ее дела.

— Я не дам тебе развод. Помурыжу тебя. И вообще, что за спешка? У тебя кто-то появился? — закусив губу, пристально на меня смотрит. — В этом дело?

— Дело в том, Марьям. Что я тебя не люблю. И ты меня тоже. Мы не счастливы вместе, и ты тратишь свои лучшие годы не с тем мужчиной. Все элементарно.

— Мы жили так все это время, и тебя все устраивало. Что произошло?

— Ты паталогическая врунья, Марьям. Давай закончим этот разговор, и разойдемся с миром. Я оставлю тебе мамину квартиру и новый «Мерседес». Этого, думаю, вполне достаточно.

— Нет. Я хочу половину всего, что есть у тебя!

— Чего? — смеюсь я. — Ты в своем уме вообще? С какой стати?

— Машина и квартира — это слишком малая цена за годы измен и унижений, Морозов.

— А что же ты жила со мной все это время, милая? Кто тебя держал насильно?

— Твой член, Саша. — развязно улыбаясь, Марьям подходит ко мне и кладет руку на ширинку. — Помнишь, как нам было хорошо вместе? Мы можем все вернуть!

— На меня это больше не действует, Марьям! — твердо убираю ее ладонь, и двигаюсь к направлению выхода. — Всего доброго!

— Ты не можешь просто так уйти! — начинает она верещать, как поросенок. — Поговори со мной! Я выброшусь из окна!

— Марьям, — взявшись за ручку двери, оборачиваюсь я. — Наш брак начался с твоей лжи, ей же и закончился. Не трать силы, пожалуйста.

Выходя из переговорки, обращаюсь к своей сотруднице.

— Марьям Викторовне отныне вход в офис запрещен. Пусть она его покинет, возможно, с помощью охраны. Всего доброго!

— Хорошо, Александр Стефанович! — перепугано кивает она.

На зеркальном лифте я спускаюсь в паркинг, и подключаю телефон к заряднику. Он тут же оживает в моих руках входящим звонком. Номер неизвестный.

— Алло!

— Александр Стефанович! Добрый вечер! — вежливо говорит девушка. — Меня зовут Юлия, я администратор клиники репродуктологии Марка Подгорного. Дело в том, что Ваша жена проходит процедуру стимуляции яйцеклеток, и в ближайшее время последует пункция для дальнейшего оплодотворения. На приеме врача, Вы предупреждали, что Вас часто нет в городе по причине командировок. Мы будем использовать замороженный эякулят или Вы сможете подъехать в назначенный день, и сдать новый биоматериал?

— Добрый вечер. Я вообще никуда не поеду и использовать свой биоматериал отказываюсь. Мы разводимся.

— В таком случае, Вам лучше переговорить с лечащим врачом Марьям Викторовны.

— Хорошо, дайте ему трубку! — я начинаю нервничать. Совершенно вылетело из головы, что где-то хранится моя замороженная сперма. На хрен я на все подписался вообще?

— Дело в том, что по требованиям этики, мы не можем обсуждать такие вопросы по телефону. Необходимо личное присутствие в клинике. Когда вам удобно будет подъехать?

— Минуту! — веду машину одной рукой, заглядывая в календарь. — Я улетаю в отпуск, четвертого ноября в двенадцать часов у меня будет свободное время.

— Отлично. Я Вас запишу. Спасибо, всего доброго!

— До свидания!

От злости сжимаю руль до побелевших костяшек. Набираю номер жены.

— Да, милый! Соскучился? — блеет она в трубке.

— Ты когда мне собиралась сказать, что в протокол вступила? — рычу я.

— Как положительный тест бы увидела, так бы и сказала, не стала молчать. Я не из тех женщин, что годами скрывают наследника от отца, мне это не нужно!

— Ты собиралась без моего ведома использовать сперматозоиды? Ты хоть понимаешь, что творишь?

— А ты? Ты понимаешь, Морозов?! Я на финишной прямой, а ты в кусты?

— Я сказал тебе — найди донора. Я здесь причем! Я не хочу от тебя детей!

— Ты и того ребенка не хотел! Потому я от него и избавилась! — в истерике кричит она.

— Что ты сказала? — не верю я своим ушам.

— Что я сказала? — резко осекается девушка.

— От кого ты избавилась? От нашего ребенка?

— Тебе показалось, Саша. Я слышала, после тридцати лет и не такое бывает! — и бросает трубку.

Я не могу поверить своим ушам. Она опять врет? Или нет? Да, блядь. Что так сложно-то!

На телефон приходит сообщение, что звонила Света. Взяв себя в руки, набираю ей.

— Саш! — мгновенно отвечает она.

— Малышка, привет. Потеряла меня?

— Где ты?

— Я задержался на работе! — пытаюсь принять