— Туше.

Добавил только одно слово и позволил себя неброско улыбнуться. Только вот за ним ему не удалось скрыть печаль, обхвативший его.

Стало ли мне стыдно за свой поступок? Я ведь отлично знал про это его слабость.

Нет, ни капли. Иногда это единственная решения, чтобы не позволить ему пойти по наклонной.

Ковалевский был лучшим другом Алексея, моего брата. И уже шесть лет моим верным соратником и что-то вроде семейного юриста. И если Алексей думал тем, что висит у него между ног, то Ковалевский думал головой. Конечно, это случилось после. Но такой же отбитой на всю голову, как и я сам. Сильный, с деловой хваткой, Ковалевский сам сделал свое имя, открыл собственную юридическую контору, и сейчас прославляется, как завидный «холостяк» страны.

— Можешь найти для меня кое-что, — говорю, когда возвращаю взгляд на него, и перестал пожирать глазами Таню.

— Ты меня обидел до глубины души, Саша, — издевательский говорит он.

— Ничего, переживешь. Ну как?

— И кто это бедолага и что успел натворить?

— Ты с ним успел уже познакомиться, — найти глазами подонка Меленчука не составила никакого труда. Он стоял в компании своего друга, Виктора, который волком смотрел на Таню.

— Этот тип, что ли? Скажу сразу, он не похож…

— Я заплачу любые деньги, если ты сделаешь всё, как надо. Гладко, без свидетелей и доказательств.

Ковалевский с минуту с прищуром изучает меня. С него исчезла напыщенная веселость, и теперь передо мной стоял достойный конкурент. Серьёзный и жесткий адвокат Марат Ковалевский.

— Я не нуждаюсь в деньгах, Саша, — говорит он, спустя несколько минут. — Услуга — это всё, что ты будешь должен мне.

Одолжения. Ненавижу быть перед кем-то в долгу. Особенно, если это не денежный долг. От него проще простого избавиться. Отдал деньги, скинул на карту, и всё. Вы в расчете. Но когда в дело вступает услуга, это утомляет.

Ожидания утомляет.

— Хорошо, тогда договорились. Завтра жду тебя в своем офисе. Обсудим детали.

Ковалевский кивнул головой, соглашаясь со мной. Неожиданно в зале прозвучал громкий звук, после чего наступила мертвая тишина. Только звук женских криков на фоне бьющего стекла, разбавил эту тишину. Не знаю, как я это понял, но в сердце сразу стало плохо. Отрывисто повернувшись, увидел Таню на полу, в луже алкоголи и осколок. А рядом с ней, возвышаясь и гладя свой живот, стояла жена Кузнецова.

Татьяна

В ушах стоит звон, как у нерабочего телевизора, заглушая все звуки вокруг. Жгучий стыд охватывает все мое нутро, когда я всем телом чувствую на себя многочисленные взгляды гостей и понимаю, как рядом кто-то шепчутся. И пусть умом я понимаю, что тут нет мои вины, и случившиеся просто случайность, моя не осторожность, оплошность с моей стороны, но кажется, что каждый, кто находится здесь, знает причину, почему это случилось со мной.

Я не думала, что жена Виктора осмелится подойти ко мне, и устроит тихую истерику. Именно тихую. Потому что шипела она, как змея, и при этом ядовито улыбалась. Хотя я видела, как она хочет закатить истерику. Разрушить меня прямо там, мою репутацию. Заставить выглядеть меня виновницей, разлучницей, хотя это она была им. Это она разрушила наш с Виктором брак. Это её беременность стала катализатором.

Я знаю, я жестока. И пытаюсь таким образом оправдать поступок Виктора.

Чертова чувства к бывшему мужу до конца не вымерли! Даже если в моем сердце больше не осталось теплых чувств к нему, но душа все равно болит, когда смотрю на него и на его жену.

Я не смогла осчастливить его, и подарить ребёнка. И эта мысль убивает меня.

Если бы его любовница не забеременела, и сейчас он с его новой женой пытались заделать наследника, я была бы рада. О, да, я чертовский была рада такому раскладу. Чего душой кривит и лгать самой себе.

И теперь, сидя в лужу из алкоголя, я чувствую только жгучую стыд. И если бы не Саша...

Господи, только я думала о нем, как рядом материализовался Волков.

Опустился на колени, не заботясь о том, что пачкает свою дорогую одежду алкоголем.

— Саш...

Всё ещё пребывая в шоке, назвала его по-простому. Всхлипнула, желая только одного. Как можно быстрее оказаться в его объятиях, укрыться в его сильных руках. Даже его подлость, и о том, что это он виноват во всем, забыла. Не хо ела об этом вспоминать. Да и винит его было бы глупостью. Сама виновата. Я же видела, как жена Виктора направляется ко мне. Видела и решимость на её лице. Понимала, что она собирается унизить, и возможно, опозорить меня перед гостями. Ведь многие из них знали мен, как жену Виктора, невестку семьи Кузнецовых. Но решила, что не сбегу.

— Ш-ш, — обхватив мою голову сзади большой ладонью, Саша поцеловал меня висок, задержавшись там губами на несколько секунд. — Нигде не поранилась? Не испугалась? — засыпал меня вопросами, немного отодвинулся от меня, и я крепко схватилась за его пиджак, боясь, что он сейчас поднимется, развернётся и уйдёт. Оставит меня одной. Но он лишь осмотрел меня внимательным, обеспокоенным лицом.

Я поняла, что он волнуется, думает, что я поранилась.

Эта его забота тронула меня за душу.

— Со мной все в порядке, не успела пораниться, — мне показалось, что я закричала эти слова, но на деле мой голос звучал ниже, чем обычно. И слышал меня только он.

Конечно, мои слова не успокоили мужчину. Не успела я вдохнуть кислорода, как Саша ловко подхватил меня на руки. Одну руку просунул под согнутые колени, а другой обхватил за спину. Тихо вскрикнув, одной рукой обняла его за шею, оказавшись близко к нему. Носом уткнулась в его шею, ощутив, как дёргается его кадык. Другую руку опустила на его грудь, прямо на его бешено бьющее сердце. С моего платья на пол капала алкоголь, и пахла я тоже им.

— Отпусти меня, я грязная и от меня пахнет, — сморщила нос, когда в ноздри коснулся неприятный запах. Но сама противоречивая себя, крепко сжала пальцами его лацканы, не желая лишится его руки, его объятия и руки, которые надежно меня несли к выходу.

— От тебя пахнет яблочками, как в детстве, Ангел, — шепнул в мои макушку, затем последовал поцелуй. — Держись крепко за мою шею, — просил он отрывисто, двигаясь к выходу.

Глава 26

Татьяна

Саша привез меня к себе в квартиру в городе. Он не объяснил причину, а я