Ситуация выбила из меня весь дух, забрала всю энергию, лишила сил. Хочу покончить со всем этим и стать свободной.

Денис идет к столу, вставляет флешку в ноутбук, качает документы, закончив, подходит и протягивает мне.

— Аня, не делай этого. Не уходи, — голос хриплый, безжизненный.

А я понимаю, что если останусь хоть на минуту, больше не смогу сопротивляться, и сердце победит. Но я уже дважды прислушивалась к этому наивному органу, и дважды оно меня подводило.

Беру из рук Дениса флешку, наши пальцы соприкасаются, и по коже проносится щемящая тоска. Быстро отворачиваюсь, и пока он не замечает слез, застилающих глаза, выхожу из кабинета.

Глава 26

Не знаю, как добираюсь домой, ничего не помню: ни дороги, ни светофоров, ни машин вокруг. Только давящую тоску в глубине груди, только как щипят глаза от подступающих слез, только пульс в висках, который словно отсчитывает ускользающие секунды, километры, разделяющие меня с мужчиной, которому не заметила, как отдала сердце.

Ненавижу Антона и его отца, туда же свою доверчивость, но если бы не они, мы бы с Денисом никогда не встретились.

Эта мысль занозой застряет в мозгу, и мне дико хочется верить в судьбу, в случайные неслучайности, в провидение, но я заставляю себя выкинуть из головы этот бред.

Денис обманул и не обманул одновременно. Мой муж и эта Яна своей связью, своим предательским поступком причинили боль двум людям, которые им доверяли, только я хотела разорвать все связи, а Денис, как мужчина, отомстить.

Могу ли я осуждать его за это? Нет. Вот только он хотел кинуть ответку за счет меня, и это задевает.

Но не использовал же? Нет, пощадил, но почему-то все равно чувствую себя уязвленной.

Эмоции кроют, и я знаю, что в таком состоянии могу натворить глупости. А хочу я сейчас одного: закинуть сумки в машину, заправить полный бак и уехать в другой город, за сотни километров от этого.

Залетаю в квартиру и начинаю бегать из угла в угол. Слезы душат, но я никак не могу дать им волю. Застряли глубоко внутри и сводят с ума обреченностью.

Скидываю сумки возле входной двери, осматриваю квартиру и… сажусь за стол.

Нет, сначала использую файл, что дал мне Денис, а потом оборву все концы.

Запускаю ноутбука, открываю документы и распахиваю рот от изумления.

Как этой Яне удалось раздобыть все это? Да тут для папочки Антона уголовных статей лет на десять с конференцией имущества насобирается.

Мошеннические схемы, отмывка денег, кидалово инвесторов и своих же партнеров-учредителей.

Глаза на лоб лезут. Эта стерва действительно заработала свои деньги и машину, а Антон — лось, раз откровенно потерял бдительность и подпустил свою любовницу так близко.

Отправляю копию файла на облако, копирую на почту и сохраняю еще и на компе. Мало ли что.

Остается самое главное — поделиться информацией с Петром Андреевичем. Набираю адрес его личной электронной почты, подкрепляют архив с документами и, лишь на секунду зависнув, нажимаю кнопку отправить.

Следом отсылаю сообщение на мобильный телефон:

«На вечер сегодня не приду, заявление на развод в суд подам повторно. Если не оставите меня в покое и будете портить жизнь, все СМИ региона, вместе с прокуратурой получат в подарок этот же файл. И наверно не нужно уточнять, что копий много и информацией владею ни я одна. Прощайте!»

Откидываю голову на спинку дивана, прикрываю глаза и слышу, как бешено бьется мое сердце.

Если это сработает, то должна отдать должное, Денис сдержал слово и помог выбраться из болота под фамилией Луговые.

От мыслей о Дениса снова накрывает тоска. Трясу головой, собираюсь встать, чтобы и дальше следовать намеченному плану, но звонит телефон.

— Анюта, ты дома? — слышу голос Веры.

— Да, но уже ухожу.

— Нет! Стой! — кричит подруга в трубку, а я в недоумении оставляю от уха телефон.

— Чего так громко, Вера?

— Ну, это… Подожди нас.

— Девочки, мне нужно ехать, правда. И как можно скорее.

— Да мы с Ксюшей почти у подъезда. Ань, ты уезжаешь неизвестно куда и насколько, что решит час? Мы хотим попрощаться.

Вздыхаю. Подруга права: час ничего не решит. Это просто у меня внутренний тремор и какой-то страх, но на самом деле все не так критично.

— Ладно. Поставлю чайник, — сдаюсь я.

— Супер, а мы как раз с эклерчиками.

Девчонки приходят минут через двадцать.

— Долго как-то вы добирались до моего подъезда.

— Да ладно тебе, пробки.

Завариваю черный чай, себе зеленый с молоком и уплетаем обалденные эклеры.

— Ань, может, останешься? — смотрит щеночком Ксюша. — Ну куда ты поедешь? Здесь же твой дом. Неужели все так плохо и сделать ничего нельзя?

— Ксю, можно, и я сделала. Если все сработает, как я задумала, то свекор, как и Антон больше меня не тронут.

— Тогда от чего ты бежишь? — задает резонный вопрос Вера. — Или от кого?

Вздыхаю и закрываю лицо руками. Снова набегают слезы.

— От себя, наверно, бегу, — шмыгаю носом, и до меня доходит, что я, как дурочка бесповоротно влюбилась в Кравцова.

От осознания этого факта внутри так сильно все сжимается в тугой узел, что я больше не сдерживаюсь и начинаю плакать.

Он же тоже говорил, что не отпустит, что нужна, что в голове засела, и что?

Сказала отпустить меня, он и отпустил. Не бросился догонят, не звонит, не просит поговорить, не делает никаких попыток помириться. Значит, не так и нужна.

А раз так, нечего мне здесь делать. От себя не убежишь, но смена места и обстановки поможет забыть его, вычеркнуть из жизни и сердца.

— Анюта, ну ты чего? Родная наша, — причитает Вера и вместе с Ксюшей обнимает меня. — Все будет хорошо,