Он не двинулся с места.

— Скажи, что ты не хотела этого.

Я молчала. Он продолжал смотреть, глубоко, пронизывающе, будто видел то, что я не могла признать.

— Скажи, и я забуду.

Я открыла рот, чтобы сказать. Должна была сказать.

Но…

Я не могла. Он усмехнулся, будто знал это заранее.

— Ты знаешь, что всё уже не будет, как раньше.

Я стиснула зубы.

— Вы ведёте себя так, будто уже всё решили за меня.

— Нет, Кира.

Его голос звучал глуже, медленнее, контролируемо.

— Я жду, когда ты сама решишь.

Я резко развернулась.

— Мне пора домой.

Я не могла находиться рядом. Ни сейчас, когда в крови адреналин с алкоголем. Ни завтра, когда я проснусь с ясной головой и пойму, что всё уже изменилось. Я понимала, что не будет как прежде, но…

Я хочу быть подготовлена, чёрт возьми! Я не могу вот так броситься с головой, чтобы завтра прийти и написать записку об увольнении. Потому что я тысячу раз пожалею. Не сомневаюсь, что если бы мы сейчас поцеловались, то закончили бы иначе. И я не сомневаюсь, что это было бы что-то сродни салюту.

Но я также знаю себя.

Я, чёрт возьми, пожалею.

Следующий день

На следующий день я пришла раньше обычного, надеясь, что смогу на какое-то время спрятаться за работой. Я не спала практически всю ночь.

Голова гудела, мысли путались. Радовало одно — сегодня пятница, и я обещала себе, что вечером выпью валерьянку, укутаюсь в одеяло и просто лягу спать.

Просто. Лягу. Спать. Но легче не становилось. В отделе было пусто.

Только я, компьютер и папка с задачами. Я сделала глоток кофе, надеясь, что горечь напитка приведёт меня в чувство. Но, конечно, это было бесполезно.