— Спокойной ночи, Глеб. — Тихо ответила ему. Лежала на спине и думала. Что со мной случилось? Я ведь ненавидела Глеба. Считала его чудовищем, как и всю семью Белозёрских. Что именно он украл у меня моё счастье быть с любимым. Тогда почему, сейчас, глядя на него, я испытываю возбуждение. Меня тянет к нему, как самую последнюю развратную шлюху. Мне хочется прижиматься к нему, касаться его кожи, чувствовать его губы на своих губах, на своём теле. Потом вспомнила свои ощущения с Павлом. Да, он для меня остаётся любимым мужчиной. Моим первым мужчиной. Я чувствую к нему нежность и любовь. Но… У меня нет к нему такой тяги, как к мужу. Мне не хочется броситься на Павла, впиться в его губы. Если я и представляю того, кто сжимает меня в своих ладонях, то это Глеб. Самые развратные и непристойные мысли связаны с ним, а не с Павлом. Почему так? Конечно, он старше Павлика и опытнее. Даже в нашу первую ночь, когда я сразу ему сказала о своём нежелании, Глеб был спокоен. Не кричал на меня, просто предложил пойти и всё объяснить родителям. Я не пошла. Тогда он просто достал коньяк. Мы сидели пили, разговаривали и… Потом был какой-то кошмар. Непристойный… Но в тоже время, вспоминая эту ночь, я хоть и краснею до сих пор, но, что самое ужасное, мне приятно. А потом были ещё ночи. Поездка на Мальдивы. Глеб был внимателен, улыбчив и нежен. Я совсем слетела с катушек. Даже голой на балкон выходила и дразнила своим видом местных. А Глеб только усмехался.

Я не поняла, как уснула. Мне снился океан и большая остроносая рыба, которую я поймала. Но в этот раз я не на яхте, а в воде и она кружит вокруг меня, словно примеривается воткнуть в меня свой нос-копьё. Мне страшно. Я хочу кричать и не могу. Меня словно что-то сковало. И тут вижу лодку. В ней мужчина, он быстро гребёт ко мне. Я пытаюсь разглядеть кто это? В сознании только два имени — Павел и Глеб. Кто из них? А рыба, сделав круг, развернулась ко мне, замерла, словно перед атакой. Я всматриваюсь в мужчину и не вижу его лица. Он быстро гребёт ко мне. Потом встаёт в полный рост. Его лодка несется ко мне. В руках мужчины какое-то странное копье… Нет, я вспомнила — это гарпун. Рыба ринулась ко мне. Я в ужасе смотрю на неё и вдруг вижу, как её голова трансформируется в чьё-то лицо, что-то знакомое… Я проснулась, продолжая кричать. Глеб держал меня за плечи.

— Аврора, что с тобой? — Он держал меня и в его глазах была тревога. — Аврора, успокойся. Всё хорошо. Это просто сон. Тебе приснился кошмар. — Он прижал меня к себе, к своей груди. Я разревелась. Вцепилась в него. У меня началась истерика. Я не контролировала себя. Мне впервые приснился кошмар. Такой сильный, такой реалистичный. Я вцепилась в мужа, словно в спасение. Он гладил меня по голове, успокаивал. — Всё хорошо. Успокойся. Я рядом. Ничего плохого с тобой не случится. Ты в полной безопасности.

Дверь в нашу спальную открылась. В проёме стоял Константин Васильевич и моя свекровь.

— Что происходит, Глеб? — Услышала голос старика.

— Авроре приснился кошмар, деда. Всё нормально. Сейчас она успокоиться.

Моя свекровь, вышла, вернулась через некоторое время со стаканом. Я продолжала плакать, меня трясло, я только сильнее цеплялась за Глеба.

— Сынок, напои её. Здесь успокоительное. — Свекровь протянула стакан с водой. Я всё видела, но меня продолжало трясти. Муж напоил меня. Потом меня стало отпускать. Навалилась слабость и какое-то равнодушие. Я помню, что Глеб уложил меня. Лёг рядом. Обнял. Мне стало хорошо, спокойно и я опять уснула…

Глеб

Аврора не стала говорить со мной о Павле и о их встречи. Жаль. При этом была очень активной. Я даже удивился, хотя вида не подал. Что это у неё было? Адреналин? Нравится ходить по лезвию бритвы? Её это заводит? Плохо, так на самом деле рогатым можно стать. Чисто на адреналине, может пойти и дальше поцелуя. Но ладно, подождём.

Ночью лежал, анализировал. Стив опять засёк днём этого Павлика. Он ждал Аврору в университете. Сам туда заходить не стал. Поэтому вовремя увидел мою жену, как она выскочила из института со служебного входа и, сев в машину, ретировалась. Вчера ночью, я вынес ему телефон Авроры и он загрузил туда программу-шпиона. Теперь вся её переписка в телефоне, а также разговоры, находились под контролем моего человека. Мало того, через телефон моей жены, он зашпионил и её ноутбук. Мало того, даже сам телефон Авроры стал работать как диктофон. Сегодня Стив предоставил мне запись разговора Авроры и её воздыхателя. Аврора не стала встречаться с Савицким, а рванула коготки свои из института через чёрный ход. Я даже рассмеялся, слушая их. Интересна была их переписка, которую Аврора потом удаляла. Правда только из своего телефона. Но это уже не имело значения. Она общалась с Павлом. Говорила ему, что замужем, что не свободна, выслушивала его слюнявые признания в любви и как он тоскует по ней, даже договорился до того, что покончит с собой. При этом само общение, Аврора не прекращала.

Всё это рано или поздно должно было закончится, и с большей вероятностью её изменой, а мне рогами на макушке! А я этого очень не хотел. Но пока решил не ставить жену в известность, что всё знаю. Будем наблюдать дальше. Постепенно сон сморил меня. Проснулся от крика жены. Со сна, сначала ничего не мог понять. Аврора кричала в ужасе. Но её глаза были закрыты. Металась во сне, словно пытаясь от кого-то защититься. Стал тормошить её. Разбудил. Её трясло. Аврора схватилась за меня, словно маленький ребёнок, прося защиты. Обнял её. С ней началась истерика. Она чего-то очень сильно испугалась во сне. Понятно, что ей приснился кошмар. Стал успокаивать её. Неожиданно почувствовал потребность защитить её. Прикрыть. Вот только от ночных кошмаров я не мог её уберечь. К нам зашли дед и мама. Мама принесла успокоительное. Напоил жену. Её зубы стучали по стеклу стакана. Часть пролилось. Вытер ей рот, подбородок. Уложил вновь спать, обнял. Постепенно Аврора успокоилась и уснула, но продолжала держаться за меня, как за