— Перенесите мои встречи на вторую половину дня. Скажите им, что у меня срочное семейное дело.

Я снял мантию и вырвал у неё из рук мобильный телефон.

— Но...

— Я поговорю с тобой позже, София.

Я не оставил места для разговора. Я должен был быть рядом с Аглаей в этот момент.

Подойдя к тому месту, где я оставил свою машину, я позвонил матери Аглаи, которой потребовалось некоторое время, чтобы ответить.

— Как она? — Спросил я, как только она ответила.

— В разгаре работы.

— Но сейчас не время.

— У неё начались очень сильные схватки, и врач решил, что лучше позволить девочке родиться, чем вводить ей ещё более сильную дозу лекарств и вызывать какое-то расстройство плода.

— Вы дома?

— Нет. Мы в родильном отделении.

— Я еду.

— Хорошо.

Это был второй раз, когда я отчаянно бросился в больницу. Несмотря ни на что, моё сердце больше не было спокойным, но моё отчаяние казалось ещё больше. Я провёл последние несколько месяцев рядом с Аглаей и боялся всех возможных осложнений.

Я хотел, чтобы у неё и моей дочери всё было хорошо.

Я доехал до роддома и припарковался перед зданием. Я отдал ключ от машины парковщику, пока направлялся в отделение неотложной помощи.

Аглая разработала план родов, который предусматривал ванну в оздоровительном центре моего дома, но то, что её доставили в больницу, означало, что необходимо было справиться с осложнениями, и потребовалась целая медицинская бригада, чтобы оказать большую поддержку, чем та, которая существовала в маленькой клинике в доме, который я для неё соорудил.

Я попросил о встрече с ней, сказав, что я отец ребёнка, и мне сказали, что её отвезли в операционную для экстренного кесарева сечения.

Блядь!

Прежде чем они разрешили мне увидеться с ней, мне пришлось переодеться, надеть продезинфицированную больничную одежду, надеть шапочку на волосы, защитные средства на обувь и маску. Каждую секунду, когда я проводил время с этими профессионалами, не получая от них никаких известий, моё сердце билось быстрее.

— Когда я смогу её увидеть?

Я хватаю женщину за запястье и поворачиваю её лицом к себе.

— Вы переоделись?

— Да.

— Я отведу вас к ней.

— Наконец-то...

В конце концов я следую за женщиной ещё по нескольким коридорам, пока не подхожу к операционной. Как только двери открылись, я слышу крик и вижу, как доктор вытаскивает маленького, пухлого ребёнка с черными волосами.

Моя дочка...

Аглая лежала на носилках, рядом с ней была её мать и расстелена зелёная простыня, закрывающая вид на то место, где был разрезан её живот.

— Моя маленькая девочка, — прошептала она, протягивая руки, которые казались немного слабыми.

Малышку положили на грудь её матери, когда я подошёл поближе, чтобы увидеть их обеих.

Милена отодвинулась в сторону, чтобы освободить мне место.

Глава 52

АГЛАЯ

Я глубоко вздохнула, полными воды глазами глядя на свою дочь, которая лежала у меня на груди. Мой живот был таким большим, что я и представить себе не могла, что она родится такой маленькой и хрупкой. У неё были ручки меньше моих пальцев, а её маленькая головка была едва размером с апельсин, но у неё было полно маленьких черных волос.

Она приоткрыла глаза и посмотрела на меня, но быстро заснула. Она казалась спокойной, без каких-либо признаков страданий последних нескольких часов.

Я верила, что всё будет так, как я планировала, нормальные и спокойные роды в ванне, но более чем за неделю до назначенного срока я начала чувствовать сильную боль, и врач была со мной, потому что она пришла на нашу ежедневную встречу. Она поняла, что сердцебиение Селены было не таким, как она ожидала, и решила сделать кесарево сечение. Даже если это было не то, чего я хотела, я согласилась с тем, что было лучше и безопаснее для моего ребёнка в это время.

— Привет... — услышала я голос Максимуса и поняла, что он стоит рядом с моей головой.

Я не осознавала, что он был там, я даже не знала, что он пришёл, но я была рада его видеть.

— Она такая же красивая, как и ты, — улыбнулся он, слегка поглаживая маленькую головку нашей дочери.

— Спасибо.

Они забрали её у меня, чтобы провести ещё несколько анализов, и эти несколько минут были мучительными, пока они не вернули её мне.

Затем меня положили на другие носилки, менее окровавленные и более удобные, и вынесли из операционной в другую комнату, где я смогла оправиться от наркоза и впервые покормить дочь грудью.

Глава 53

МАКСИМУС

Двадцать два года — это был слишком долгий срок, чтобы я мог вспомнить, каково было впервые держать новорождённого на руках. Энергия и жизненная сила, которые малышка дарила мне, были неописуемы, как будто я мог противостоять всему миру, чтобы обеспечить её безопасность.

Селена уже сдулась и потеряла фиолетовый оттенок своей кожи, приобретя более светлый оттенок, а её глаза напоминали смесь зелёного и синего, приобретая серый оттенок. Она приложила свою маленькую ладошку к ещё меньшему ротику, глядя на меня.

— Моя маленькая девочка...

Я мог бы провести остаток своей жизни, наблюдая за ней, даже если бы знал, что это невозможно.

Она быстро заснула, у неё ещё не было сил долго бодрствовать, но я не стал класть её в кроватку, я остался с младенцем на руках, наблюдая за ней, пока Аглая и её мама немного отдыхали.

Матери моей дочери потребуется некоторое время, чтобы прийти в себя, но я думал, что худшее позади, и что вскоре она снова может стать энергичной, жизнерадостной женщиной, в которую я влюбился.

Влюбился...

Несмотря на то, что я жил с ней каждый день в течение последних нескольких месяцев, я чувствовал, что питать к ней такие чувства — ненормально. Моя мать была не единственной, кто смотрел на меня так, как будто я совершил преступление, в то время как Аглая была лучшим, что случилось со мной после трагедии, в результате которой я потерял Елену.

Ни одна другая женщина никогда не заставляла меня чувствовать себя так хорошо или так живо. Теперь у нас была обща дочь, связь на всю жизнь, и моё желание сделать её своей только