Кравцов шутит, а мне от облегчения становится легче дышать.

— Луговой, — цедит Денис, повернув голову к сопернику, — ползи нахрен отсюда!

— Ты, сука, мне нос сломал, — Антон переваливается набок и плюет на землю кровью.

— Я тебе еще и ребро сломал. А накатаешь заяву, вход пущу любопытный компромат. Или ты думал, что действуешь незаметно?

Мужчины встают, и, кажется, Кравцов увереннее держится на ногах, чем Антон. Муж еле передвигает ногами в сторону своей машины, но в какой-то момент останавливается и оборачивается в мою сторону.

— Зря ты не захотела по-хорошему. Очень зря.

Антон уходит, а я смотрю на Кравцова и до сих пор не верю, что он здесь.

— Не плачь, Анна Алексеевна, все хорошо. Или он что-то сделал тебе?

Мотаю головой, подставляю свое хрупкое плечо, обхватываю мужчину за талию и пытаюсь облегчить ему передвижение в свою квартиру.

— Вас нужно отмыть, Денис Александрович и…

— Тебя, — хрипит Кравцов. — И Денис. Кажется, уже точно можно. Не находишь?

Вздыхаю. Да, сейчас точно неуместна субординация.

— Нужно обработать твои раны, но грязь смешалась с кровью.

— Да, сначала стоит помыться. Помоешь меня? Я сам не смогу, — с серьезным видом, чуть морщась, просит Денис.

— В смысле? — округляю глаза и толкаю дверь в свою квартиру.

— У меня, кажется, сломаны ребра и головой сильно ударился, перед глазами все плывет. Надеюсь, тебе будет нетрудно просто полить меня из душа?

Останавливаемся в прихожей, снимаем обувь, и я веду мужчину в ванную комнату.

— Заходи в одежде, я прям там помогу ее снять.

Кравцов опускается на дно ванны, я помогаю снять куртку и футболку, а вот что делать со штанами, не понимаю. Не будет же он передо мной сидеть, в чем мать родила?

Беру душ.

— Будешь меня в штанах мыть? — не сдерживает улыбки Кравцов, а мне начинает казаться, что кто-то надо мной насмехается.

— Пока да, начну сверху, а там посмотрим. Может, ты сможешь себя снизу и сам помыть. Или скорая домоет.

— Скорая?

— Конечно. Если у тебя переломаны ребра и сотрясение мозга, то после душа я обязательно вызову скорую, — теперь издеваться начинаю я.

Направляю теплые струи мужчине на голову и осторожно прохожусь пальчиками по волосам. Грязь потоком стекает по лицу, но ран на голове я не вижу.

Наклоняюсь чуть сильнее. Кравцов совсем мне не помогает. Руки дрожат, когда касаюсь его широкой шеи, затем ниже, мощной груди.

Стараюсь, чтобы прикосновения были поверхностными, но крепкие мышцы напрягаются под пальцами, и мне хочется сильнее прижать ладонь, пройтись по гладкой коже, почувствовать ее жар.

Внезапно Денис тянет меня за руку, я теряю равновесие и падаю на мужскую грудь, уткнувшись лицом в его шею.

Вода из душа хаотично взлетает, и я промокаю насквозь.

— Что ты творишь? — шепчу я, пытаясь встать, но лишь окончательно переваливаюсь с ногами в ванну.

— С тебя тоже нужно смыть страх, волнение и скованность, — отвечает Кравцов бархатным голосом.

Поднимаю голову и наталкиваюсь на затянутые поволокой голубые глаза. Он больше не смеется, смотрит серьезно, выжидательно, а у меня кровь хлынет к лицу со скоростью десятибалльной волны, а сердце стучит так громко, что даже шум воды не способен заглушить его грохот.

— Ладно, — делаю вид, что ничего не понимаю и не замечаю.

Сажусь на ноги Кравцова и продолжаю мыть его мускулистые плечи, грудь, торс, всеми силами стараясь не смотреть в его глаза и не опускать взгляд на твердость, что заметно растет у него в штанах.

Боже, дай мне сил.

Внезапно Кравцов забирает у меня лейку и мягко, но бескомпромиссно приказывает:

— Теперь ты снимай футболку. Или тебе помочь?

Глава 23

— Что? С чего вдруг? — вскидываю брови, но чувствую, как алеют щеки.

— Ты вся в моей грязи, — просто объясняет Кравцов, а мне становится стыдно за похабные мысли.

Денис видит мое смущение, зажимает лейку между ног и не спеша, словно происходящее само собой разумеющееся, тянет подол моей футболки вверх.

В глаза не смотрит, а вот я не могу отвести своих от его красивого лица. Остаюсь в бюстгальтере и на открытом участке груди видно, как пульсирует место, под которым долбит сумасшедшее сердце.

Денис совершенно спокойно снова берет лейку и начинает смывать с ключицы и шеи следы грязи.

Короткий броский взгляд на лицо, считывает реакцию и снова устремляет на мое тело. А мне от этого совсем не легче.

Еще час назад он был для меня начальником, я собирала вещи, чтобы сбежать из города, полчаса назад он стал моим спасителем, а сейчас… Мы полуобнаженные и мокрые сидим в моей ванне и моем друг друга.

Кто он сейчас?

Мужчина очень нежно касается кожи на плече, шее, почти невесомо проводит грубыми подушечками пальцев по груди и снова возвращается обратно.

Лишнего не позволяет, грань не переходит, но это только сильнее раскаляет пространство между нами, заставляет дрожать, испытывать холод под горячими струями воды.

Уверена, с меня больше нечего смывать, но Кравцов продолжает исследовать каждый сантиметр моей верхней части тела.

Мои ноздри раздуваются от волнения, от попытки дышать спокойно, но глубоко. Получается плохо, в голове звенит звонок, мигает зеленым светом, в промежность давит твердый и пульсирующий орган, и я понимаю, стоит Денису сделать лишнее движение, неверное прикосновение, посмотреть затуманенным взглядом, и мы оба сорвемся и переступим все проведенные нами границы.

— Что он от тебя хотел? — мужской голос вырывает меня из пагубных мыслей.

Не сразу понимаю вопрос, прокашливаюсь и все-таки отвечаю.

— Хотел заставить подписать брачный контракт, который загонит меня в рабство его семьи, если я подам на развод. Вернее их рабыней я стану при любом его раскладе, — сглатываю, и эйфория от близости с Денисом растворяется, как дымка.

— Расскажи с самого