— Мы? — мысли путаются.

— Да. Тот ресторанчик с детским меню все еще в силе. Обед почти начался, и вы явно ничего не ели. Я приглашаю. Расскажешь мне, как дела на новой должности.

Словно он не знает, конечно. Словно не спрашивал в сообщениях каждый вечер, как идут дела у меня и не слушал мои голосовые с рассказами.

Но… я обещала сама себе, что если предложение поступит, то я не откажу. Плюс ко всему мне и правда надо покормить Макса, так что это будет лучшим вариантом.

— Хорошо, — улыбаюсь ему. — Только мне надо минут сорок. Я бы доделала отчет до конца и тогда со спокойной душой ушла бы на обед.

— Хорошо, — кивает. — Илья не оставил мне никакой работы, так что… я не буду мешать тебе тут? Мы бы порисовали с Максом. Да, дружище?

— Да! — отвечает он звонко и тут же отбивает ему кулачок. Словно они и правда давние друзья.

Ха. Всего-то. Отец и сын.

Господи… Я не узнаю эту новую версию Кости, но совру, если скажу, что она мне не нравится. Еще как нравится. Он заботливый и внимательный, он… да блин, он идеальный! Почему он такой? Что вдруг случилось, что он так изменился?

Я говорю, что конечно не буду против и пытаюсь делать отчет, пока они рисуют, болтают, делают из бумаги самолетики и даже над чем-то смеются. Им так комфортно вместе, что сердце щемит острой болью от этой картины. Не знаю, что я там написала в этом отчете. Обязательно перечитаю, когда вернусь с обеда, потому что сосредоточиться было просто невозможно… Я очень старалась последние минут пятнадцать даже не смотреть в их сторону, честное слово.

— Я готова, — сообщаю им, а потом… замираю.

Потому что “я готова” совершенно не относится к той картине, которую я вижу.

Они… спят. Я не шучу. Оба! Спят! Один лежа на бедре Кости, а второй откинувшись на спинку дивана.

И рука Кости лежит поперек живота Макса, словно он придерживает его от падения.

Как я упустила момент, когда они затихли? И что мне вообще с этим делать?

Макс отрубился на дневной сон, Костя, очевидно, уснул от раннего перелета. Разбуди одного — проснется второй.

И я не нахожу ничего лучше, как просто сфотографировать их и оставить на месте. Отправляю фотку Арине и тут же получаю ответ:

Арина: Это самое милое, что я видела в своей жизни. Приеду к вам завтра, ты обязана рассказать мне, как это вообще случилось!!!

Глава 18. Костя

Мы переспали со Светой. И клянусь, утро после секса с ней — лучшее, что было на моей памяти.

Самое забавное (если это можно считать забавным), то, что это вышло случайно. Я, честно, не собирался приставать к Свете, не собирался напоминать ей о наших отношениях три года назад и предлагать ей снова секс без обязательств, нет! Более того, я в целом таких отношений ни с кем не хочу больше. Признался другу, что хочу семью. Он даже побледнел немного, прокашлялся, потом сказал что-то дурное, но, короче, в меня поверил.

Так что да. Секс вышел реально случайным.

Но боже, каким охренительным…

Четырнадцать часов назад

Ненавижу дни, когда приходится задерживаться на работе. Я, наверное, хреновый бизнесмен, раз не особо люблю работать сутками, но обманывать я не люблю тоже, поэтому: ненавижу такие дни!

Единственное, что спасает меня сегодня от гнева за удлиненный рабочий день, так это то, что я остался только ради помощи Свете.

В целом, по любой другой причине я бы, наверное, и не остался.

Света отлично справляется со своей должностью, она и ее новая команда огромные молодцы. После толпы бесполезных сотрудников я не могу нарадоваться, что взял Свету на эту должность. Но финансовый отдел — это всегда гора работы, и когда эта гора свалилась на нее я был рядом, чтобы помочь.

Именно поэтому мы в восемь вечера сидим у нее в кабинете, сверяя все цифры, делая таблицы и прочее, прочее, прочее, что не любит никто, но делает, когда перед носом мелькает квартальный отчет.

Она не хотела, чтобы я оставался с помощью, но в целом я не спрашивал, хотела она или нет, я просто остался и помог.

На самом деле наши отношения наконец-то более менее наладились. После того как дней десять назад мы сходили с ней и ее сыном в ресторан, поболтали, поиграли с Максом, а потом я отвез их домой — она снова перестала покрываться льдом при виде меня, и отрубите мне руку, если я сейчас совру, но мне катастрофически все это нравится.

Мы общаемся. Много. Переписываемся…. тоже много. Чисто по-дружески, без всяких намеков и прочего. Мы только-только вышли на нормальное общение, поэтому я держу все желание пофлиртовать в кулаке, боясь отпугнуть Свету. Она и так вернулась вся в колючках, я не хочу возвращать ее в то состояние.

До сегодняшнего дня мы с Максом виделись почти каждый день, но по утрам, когда я приезжаю отвозить их в сад. Я — сонный за рулем, он — сонный в детском кресле, так что общения вообще никакого. Да и сегодня это было лишь на пару минут. Света забрала Макса из сада в шесть, притащила его на работу, в семь я пришел из своего кабинета к ней, поздоровался с мальчишкой, с удовольствием отметил, что он пожал мне руку как настоящий мужчина, и уже через минуту в кабинете стояла разъяренная Арина, которая сказала, что ребенку нечего торчать на работе и что они с Ильей забирают его.

Вот и вся встреча.

Мне нравится этот малой. И это не банальное желание подружиться с ребенком, чтобы быстрее добраться до сердца его матери. Он просто нравится мне, хоть мы и виделись-то нормально всего один раз. Я не то чтобы большой любитель играть с детьми, но вот Макс… короче, не знаю. Просто наверное из-за Светы я чувствую, что он не такой, как другие дети для меня, вот и все.

В итоге начало девятого вечера, в офисе никого, свет горит только в кабинете финансового директора. Мы, уставшие как черти, потому что с восьми утра в горе работы, синхронно откидываемся на спинки кресел и шумно выдыхаем, а потом сдавленно смеемся от такого совпадения.

— Все? — спрашиваю.

— Все, — отвечает она устало и мы еще раз синхронно делаем глубокий выдох.

— Поужинаем?

— Макс ждет, прости, — улыбается она и я киваю. Конечно. Я все понимаю, не идиот же.

— Тогда давай отвезу тебя.

Она перестала спорить, кстати, что я катаюсь за ними по утрам. Смирилась, что тоже меня очень радует. Это словно небольшие шаги навстречу ко мне, и, честно признаться, я жажду их как никогда.

Я, кажется, чертовски влюблен в Свету…

Вот такая вот новая жизнь.

Не спрашивайте, как я к этому пришел. Я понятия не имею. Просто я тащусь от нее, вот и все.

— Только уберу весь этот бардак, — она зевает и я встаю, чтобы помочь ей. Куча расчетов и записей от руки, оторванных и скомканных листов тетради, даже парочка сломанных карандашей. Мы быстро убираем все это со стола Светы и наконец-то собираемся уходить.

Мы делаем два шага, а может, и того меньше, как вдруг Свету подводит обувь. Она оступается из-за каблука и летит прямо в руки ко мне, и, конечно же, я хватаю ее и прижимаю к себе, чтобы предотвратить падение, но…

Кажется, Света больше не падает. А вот мой разум — точно.

Потому что я прижимаю ее к себе слишком близко. И она так чертовски хорошо ощущается в моих руках… И ее губы так близко к моим. И она смотрит точно в глаза — как и я — и не спешит отстраняться. И я даю ей шанс отстраниться, потому что около десяти секунд, чертовски долгих десяти секунд, ничего не делаю и просто жду хоть какого-то шага от нее, но…

Но Света меня не отталкивает. Она просто держится за мои плечи и не отодвигается даже на миллиметр, поэтому я преодолеваю остатки расстояния между нами и шлю к черту весь этот мир, когда наконец-то целую ее.

Она стонет. Господи…. он стонет сразу же и черт возьми, как я жил без этих звуков все это время?!

Не понимаю, реально ли все это, потому что Света отзывчивая настолько, что мне просто кажется все это сном, но…