Я согласна с её словами, да и в клубе я носила короткую юбку и довольно открытую форму, но почему-то хочется произвести на семью Рамиля хорошее впечатление.

В шесть раздаётся звонок от Рамиля, он сообщает, что уже подъехал.

Выхожу из дома и вижу знакомую машину на привычном месте. Рамиль не подъезжает к моему дому, останавливается в соседнем дворе.

По привычке хочу сесть на заднее сиденье, но Рамиль открывает мне переднюю дверь рядом с водителем, и я понимаю, что он сегодня за рулём. Трогаемся с места, смотрю на его профиль. Брови сдвинуты, как будто рассержен. На меня? Я вроде ничего не сделала такого, да и мне всё равно, что ему там не нравится.

— Отлично выглядишь, — он неожиданно он дарит мне комплимент, но всё так же смотрит на дорогу.

— Спасибо.

— Что-нибудь скажешь по договору?

— Нет. Все уточнения понятны.

— Отлично.

— Свадьбу устроим в марте. Можешь выбрать дату, — Бросает на меня короткий взгляд.

— Давай об этом поговорим завтра. Мне сейчас не до этого, — как бы я не пыталась унять волнение, но в голосе слышится дрожь.

Рамиль протягивает свою руку и накрывает мою. Его ладонь горячая, большая. Он сжимает мои пальцы, и их начинает покалывать. Сердце в секунду разгоняется до бешеной скорости, я перестаю дышать, словно превращаюсь в статую.

— Успокойся. Отец у меня, конечно, мудак, но мачеха — довольно милая женщина. Мне кажется, ты ей понравишься и вы с ней поладите.

Мне требуется несколько секунд, чтобы прийти в себя. Пытаюсь выдернуть свою руку, но Рамиль держит крепко.

— Сегодня вечером я буду часто к тебе прикасаться, поэтому постарайся делать вид, что тебе приятно.

Глава 17

Когда мы подъезжаем с Рамилем к поместью, а по-другому назвать дом Алмазовых у меня язык не поворачивается, оно утопает в снегу, елях и тёплом свете, льющемся из огромных панорамных окон. Такое ощущение, что лицевая сторона дома полностью состоит из стекла. Я такие дома только на картинках, да в фильмах видела.

И теперь мне уже кажется, что одета я не совсем подобающе. Наверно надо было одеть что-то помпезное и шикарное. Вот как раз тот белый брючный костюм хорошо бы подошёл, просто я не представляла себе до конца, насколько богата эта семья.

— Ну не робей. Это всего лишь дом, — Рамиль берёт меня за руку, и впервые чувствую благодарность. Хотя знаю, что здесь я именно из-за него, но почему-то от его присутствия я чувствую себя капельку увереннее.

Мы проходим по дорожке к дому, а на пороге нас уже встречает светловолосая женщина. Очень приятная и располагающая к себе. И к моему удивлению, нет в ней никакого высокомерия или надменности.

— Рамиль, здравствуй! Проходите скорее.

Она отходит в сторону, пропускает нас в просторный сверкающий холл. Столько свет и пространства даже глаза разбегаются. Пол словно мраморное зеркало, в котором отражается свет от больших трёхуровневых люстр.

Мы раздеваемся.

— Это моя будущая жена Лукерья. А это Лилия Николаевна моя… мачеха.

На слове “мачеха” улыбка на секунду исчезает с лица Лилии Николаевны, но она тут же берёт себя в руки.

— Очень рада тебя видеть Лукерья, — она пожимает мои пальцы.

— Можно просто Лика.

Я знаю, что моё имя довольно старомодно, и очень по-разному воспринимается людьми., поэтому при новых знакомствах я сразу же обозначаю, как лучше меня называть. Мне так привычнее.

— Какое интересное у тебя имя. Старинное, красивое, — Лилия Николаевна делает комплимент, а я внутренне сжимаюсь.

Знали бы все, сколько неприятных моментов я пережила в детстве из-за него, не говорили бы так. Но, естественно, вслух я такое не говорю, просто улыбаюсь.

— Моя мама выбрала. В честь Луки одного из учеников Христа.

— Да? Как интересно. Ваша мама наверно занятная женщина.

Навстречу из гостиной нам выходит молодая девушка. Она тоже приветливо улыбается, и я с удивлением отмечаю, что семья Рамиля, про которую он всегда отзывался не самыми лестными словами, довольно неплохая. Я бы даже сказала приятная и радушная.

— Привет! Я Ася, сводная сестра этого красавца, — показывает взглядом на Рамиля и тут же заключает меня в объятия.

И пока я оторопело соображаю, как мне её воспринимать и общаться, она уже отпускает меня и обнимает Рамиля. И о чудо! он даже ей улыбается.

— Спасибо, что приехала, — слышу, как он тихо произносит на ухо. Лохматит ей волосы.

— Ну Рамиль, — возмущается Ася и шлёпает его по руке. — Я весь вечер потратила на причёску.

Рамиль обнимает меня за талию и ведёт в гостиную. Там на диване, откинувшись на спинку, сидит Юрий Валентинович Алмазов. На работе за полгода я видела его всего пару раз. И то лишь издалека. Он всегда проходил мимо, даже не удостаивая персонал взгляда, общался с нами через управляющего. А теперь вот он собственной персоной передо мной, а я в его доме. Внутри всё сжимается от его прищуренного сканирующего взгляда. Рамиль приобнимает меня за талию.

— Отец, познакомься, моя будущая жена — Лукерья…

— Иванова, — перебивает Алмазов старший. — Я знаю своих официанток. Не думал, что ты можешь так быстро влюбиться.

Мне не нравится тон отца, похоже, он ни капельки не верит в наши отношения.

— Лику я знаю уже давно. Она родом из того же города, что и я. Мы встречались шесть лет назад, я хотел на ней жениться, но мать Лики была против. А потом они уехали.

— Ну, видимо, вам судьбой было предначертано встретиться снова.

Не могу понять его тон, то ли сарказм, то ли он действительно удивлён. Надо что-то ответить, а у меня в голове ветер и перекати поле.

— Здравствуйте, Юрий Валентинович! Прекрасный дом! — выдавливаю из себя и тут же понимаю, что надо было сказать не это.

— Спасибо, Лика, рад, что он тебе понравился.

Алмазов старший встаёт со своего места и проходит в столовую, где уже стоит накрытый праздничный стол. Даже официант стоит по стойке смирно.

Я глубоко вдыхаю, чтобы унять дрожь, ладошки мгновенно потеют. Все рассаживаются по местам, мы с Рамилем вместе справа, и я могу хотя бы ненадолго прятаться за его фигурой.

Над столом повисает напряжённая атмосфера, даже лёгкое щебетание Аси нисколько не позволяет расслабиться. На стол подают закуски. Официант разливает вино по бокалам.

— И когда вы решили пожениться? — громко спрашивает Юрий Валентинович.

Я смотрю на Рамиля, вижу, как дёргается его кадык.

— Не хотим надолго