Спустя еще полчаса он разобрал все, что требовало безотлагательного решения, по телефону заказал букет для Анюты и собрался уходить.

В фойе снова расточала феромоны Алиса Арнольдовна.

— Павел Андреевич, может, вы посмотрите ещё раз Смирнова?

— Думаю, температуру вы и сами ему померить сможете!

— Павел Андреевич, я бы хотела вашу личную консультацию, удилите мне, пожалуйста, время! Можно и сейчас! — понизив голос, тянула обычную песню Алиса, оглаживая свой аппетитный бок.

— Нет, я спешу! Скажите, Аня, та девушка, с которой я говорил тут, она что-то передавала? По какому вопросу приходила?

— А, так эта та самая Иванцова! Я все как вы сказали сделала, письмо с отказом отдала ей лично в руки.

— Черт, как неудобно получилось! Она ничего не сказала?

— Нет, просто вела себя грубо!

— Аня? Грубо? Алиса Арнольдовна, Вы не перепутали ничего? Думаю, Вы излишне фантазируете. Занимайтесь своими обязанностями, пожалуйста!

Павел в раздражении быстро покинул здание. Уж очень хотелось придушить эту блондиночку.

Как неудобно получается: он отказ написал, но как-то не ожидал, что этот вопрос будет связан с Аней. Как же не хочется, чтобы это повлияло на отношение Ани к нему. Конечно, если бы времени было больше, он бы сам поговорил с заявителем! Тогда бы не возникло такой ситуации. Но что теперь после драки кулаками махать?! Сейчас нужно успеть за букетом, а потом стоять, как влюбленный пацан у подъезда, и ждать, когда спустится его принцесса.

23. Письмо

В комнате тускло светил торшер. Серые тени, словно сомнения, выглядывали из углов комнаты.

Аня, завернувшись в плед, сидела в кресле и пила чай с медом и лимоном. Большой фирменный конверт из дорогой бумаги лежал рядом. Она никак не могла решиться его вскрыть. Новые чувства пугали ее, неожиданная влюбленность обострила восприятие всего происходящего с ней. Хотелось и плакать, и смеяться одновременно. Но больше всего хотелось помочь Манюне, и — не ошибиться в человеке…

Павел казался просто совершенством. Он с таким трепетом относился к окружающим. Он добился высокого положения, и, наверняка, был отличным врачом. Аня до сих пор ощущала тепло его тела, нежность рук и сладость поцелуя. От воспоминания щеки сразу раскраснелись. Даже находясь в квартире одна, она смутилась от своих мыслей. Оттого, разозлившись на себя, скинула плед, отбросила ненужные эмоции и решительно взяла конверт.

" Уважаемая Иванцова А. Н.!

Руководство клиники «Медикал-Эксперт» рассмотрело Вашу просьбу, а также историю болезни ребенка. Исходя из истории болезни и согласно последним исследованиям, считаем, что ситуация не является критической. Решение по лечению девочки уже принято сотрудниками районной клинической больницы, где ей окажут не менее профессиональную помощь.

Более того, в связи с периодом отпусков на данный момент нет свободных хирургов, потому в Вашей просьбе вынуждены отказать.

Желаем скорейшего выздоровления Марии, восхищаемся Вашей заботой о ребенке.

С уважением Павел Андреевич Богородский, ведущий хирург клиники «Медикал-Эксперт». "

Аня не сразу поняла, что плачет. Она так и сидела с письмом в руках и гипнотизировала: " Павел Андреевич... Ведущий хирург... "

Это была последняя клиника, на положительный ответ которой она так надеялась. Герой ее мечты оказался простым равнодушным рядовым лекарем. Как там сказала администраторша: "С милостыней тут пороги не обивать. Наше руководство не тратит время на тех, кто не может обеспечить себе здоровую жизнь. Это клиника для приличных людей..."

Отчаяние и накопившаяся усталость всех предшествующих дней навалились сразу, сметая все радужные чувства. Просить Павла лично, уговаривать помочь детдомовской девочке? Ведь действительно операция ещё терпит, и очередь можно подождать месяц... Нет, не начинают отношения с попрошайничества! Но и смотреть больше в глаза Павлу она не хочет. Не сможет, понимая, что в его силах было помочь Манюне. Ведь она даже не смогла рассказать ее историю, хотя просила о личной встрече с руководством. Ей ответили скупыми строчками в письме. Что же, наверное, так лучше. Разочароваться у порога, не заходя дальше в отношениях.

Телефон заиграл волшебную мелодию любви, выводя на экране имя абонента "Павел".

Аня нажала кнопку отбоя, а затем полностью выключила телефон. Запила горечь остывшим чаем и отправилась спать в свою опостылевшую холодную постель.

24. У сестры

— Оль, привет.

Павел вошёл тихо, стараясь не разбудить мальчишек. Сестра что-то готовила на кухне, пританцовывая под музыку в больших наушниках ядовито-розового цвета. Это чудо осталось у нее ещё со студенческих времен, причем до сих пор в рабочем состоянии.

— Ой, привет. Я и не слышала, как ты вошел. И надеялась, что ты сегодня с Аней приедешь, пятница же...

— Я тоже надеялся, Оль. Но, по-моему, какая-то чертовщина вышла!

— Ну-ну! Нос не вешай. Вот котлетки, картошка, вот салат. Давай, ешь и рассказывай.

Павел вздохнул. Аппетита не было, хотя за весь день даже крошки во рту не держал. Тяжелое предчувствие заслонило собой все, но в руки взять себя все равно придётся. Пододвинул к себе тарелку, и, вяло ковыряя вилкой котлету, начал рассказывать.

— У меня Марк на две недели минимум задерживается, слышала, наверное, выезд запретили...

А у меня по расписанию две недели смены работы в районке. Олег Иванович сегодня сказал, что я остаюсь за главного. Но это ничего, я справлюсь. Тут отменю практически всех, оставлю срочных, а там буду дежурить. Лазер привезли к тому же. Можно научиться, посмотреть, как московский профессор работает, он специально приехал нас поучить. В общем, сама понимаешь, мне теперь жить на работе придется.

— И что, Аня тебя не поймёт?

— Не в этом дело. Ситуация вышла неприятная. Она, как волонтер, к нам в клинику обратилась с просьбой об операции для детдомовской девочки.

— А, ну это она — про Манюську. Мне рассказывала, я в курсе.

— А я нет. Я отказал. Письмо написал. Ну что ты на меня волком смотришь! Во-первых, я не знал, что это письмо от Ани. А во-вторых, физически бы не успел. А в-третьих, я ее уже согласился оперировать. Ее районная клиника берет, сам Гончаров побеспокоился, возьмем сразу после Нового года. Тут неделя осталась.

— И… Что еще?

— Дело в том, что я Аню сегодня видел. Как раз письмо с ответом отдал Арнольдовне,