Натан не совсем понял, с чего вдруг Роберт решил его унизить. Это такое наказание? А за что? За опрятный внешний вид?

— Нормальный у меня голос. Может, это ты говоришь так, будто заржавел изнутри?

Хэнк громко поцокал языком.

— Во проныра, да? Серьезно, купи ему более подходящую одежду, или у него яйца отвалятся.

— Куплю. А то он как бельмо на глазу.

В мгновение ока щеки у Натана вспыхнули. Какого хера это было? Возвращение в старшую школу? Ну так ему уже не пятнадцать.

Он прислонился к грузовику.

— Ага, Роб. Я бы не отказался от фланелевой рубашки и ковбойской шляпы. Хотя погоди-ка. Наверное, это слишком в стиле «Горбатой горы».

Роберт оцепенел, в пальцах появилось напряжение, а глаза застыли, как две лужицы во время метели, и на секунду Натан испугался, что Роберт превратится в сосульку и пронзит ему сердце.

Хэнк, видимо, перемен не заметил и фыркнул.

— Роберт, он что, пидор?

— Проститут, — придя в себя, прошипел Роберт.

Он сильно вцепился Натану в руку, будто собирался ее оторвать, и пихнул его в сторону пикапа.

Несмотря на бурлившую внутри ярость, у Натана не было иного выбора, кроме как отправиться туда, куда его толкнул Роберт, но вот от оскорблений уже тошнило.

— Н-да? А прошлой ночью ты не считал меня таким уж омерзительным!

Хэнк шагнул к грузовику, точно почуявший опасность медведь-гризли.

— На что, мать твою, ты намекаешь?

Роберт так крепко стиснул челюсти, что Натан мог поклясться: он слышал лязг зубов.

— Он неблагодарный маленький сучоныш. Да если б не я, он бы до скончания веков отсасывал трупакам на кладбище.

Он отпихнул Хэнка и, не соизволив даже взглянуть на Натана, забрался на водительское место.

Натан скрестил руки на груди. Ну супер. Значит, в обозримом будущем всякие деревенщины будут постоянно его подкалывать.

— Может, я и кайфанул бы, — вполголоса буркнул он, лицо пылало так, будто его растерли раскаленными углями.

Он не «проститут». Он гораздо значительнее. Он предлагал общение и развлечение, а денежный вопрос не имел ничего общего с простецким «50 за минет». Его компания всегда стоила дороже изначально согласованной суммы, потому что он умел смеяться над шутками и мог сделать так, чтобы мужчина почувствовал себя самым важным человеком в помещении.

Сверкнув глазами, Роберт сорвался с места и тормознул в нескольких миллиметрах от Натана, который вопреки боязни тут же прошмыгнул в салон.

— Завали! Или хочешь, чтобы я отвез тебя к Вогелю на барбекю? Держу пари, ты кайфанул бы, — заводя грузовик, сказал Роберт.

— Не теряйся, засранец! — покачав головой, проорал вдогонку Хэнк. — Как сможешь, сообщи новости.

— Береги мой байк, — прокричал Роберт в открытое окно и направил грузовик между грудами металлолома.

Натан надулся и пристегнул ремень. Его будто бы постоянно что-то тревожило, а он даже этого не осознавал. Вновь он заговорил, только когда они выехали на дорогу через открытые ворота свалки. Чтобы голос не дрожал, пришлось приложить немало усилий.

— Вообще-то однажды у меня был тройничок. Было круто. Попробуй на досуге.

Роберт так сильно стиснул руль, что аж костяшки побелели.

— А вчера ты добрался до меня, пока я был пьян и ни черта не соображал. Зазудело в жопе, да? Наверное, гордишься собой. Одно радует: я ничего не помню.

Натан вытаращился на Роберта, дыхание перехватило, словно его ударили в живот.

— Какого хера? Да ты всего меня затискал! И не такой уж ты был и пьяный.

Натана прошиб холодный пот. Минувшей ночью они прошли через ад и хотели отрешиться от реальности. В этом он не сомневался. Они не просто переспали. Они слились воедино. Роберт правда не помнил случившегося? Произошедшее на кладбище сломило Натана, а Роберт вернул ему ощущение цельности, избавил от страха и помог уснуть. Неужели Натан выдумал ту самую нежность? А как насчет комплиментов и бесконечных поцелуев?

Роберт опустился на подголовник, и тут же из кучи коробок из-под фастфуда, запиханных в карман на спинке сиденья, выпала пустая бутылка и покатилась к горе мусора между кабиной и кузовом. Натан только сейчас все это заметил. Вряд ли он когда-то сидел в такой загаженной машине.

Ну хотя бы была на ходу.

— Отвали, парниша. Я доставлю тебя в безопасное место, но если ты еще хоть раз об этом заикнешься, я лично сломаю твою тонкую шею. Не хочу, чтобы из-за тебя меня считали пидором!

— Ладно. Но давай ты перестанешь использовать это слово? И «проститут», кстати, тоже. Это обидно!

— Ну так ты такой и есть. Ты затащил меня в мотель и вынудил тебя трахнуть. А не так давно ты хотел потратить мои деньги. Или это мне тоже прибредилось?

Натан прикусил губу.

— Я пытался помочь, чтобы ускорить процесс! И давай-ка кое-что проясним: я гей, а не «пидор», я эскортник, а не «проститут». Люди платят деньги, чтобы провести со мной время, так что считай себя везунчиком.

Роберт взорвался хохотом.

— Смешная шутка. Да от тебя одни проблемы. Несешь всякое дерьмо обо мне и моем брате, убил мужика в моей квартире, и из-за тебя я лишился работы. Да это ты должен мне платить за спасение твоей жизни! Для меня-то в этой ситуации приятного мало!

В нос ударил запах горевшего человеческого тела, будто воспоминание стало осязаемым.

— Тогда останови грузовик! Я не могу себе позволить твои услуги, раз уж меня бросили умирать и у меня ничего нет! Я стараюсь изо всех сил, но, видимо, нам пора разбегаться. Вот это все меня не устраивает.

— Ты никуда не уйдешь, — решительно заявил Роберт.

Они ехали по узкой дорожке, что рассекала бесконечный зеленый ландшафт, усеянный одинокими деревьями и фармхаусами. Натану стало невыносимо находиться в кабине-ловушке с мужчиной, который осыпал его бесчисленным количеством оскорблений, хотя прошлой ночью он явно получил удовольствие. К тому же Роберт уже дважды спас Натану жизнь, отчего изменения в его поведении еще больше вводили в ступор.

А куда он вообще вез Натана? Чем дальше они уезжали от Хьюстона, тем захолустнее выглядели районы. Человек с легкостью здесь затеряется, и никто никогда его не отыщет. Если Роберту хотелось периодически спать с мужиком, чтобы никто об этом не узнал, он мог бы запихнуть Натана в какой-нибудь укромный уголок, приковать к батарее