- Вроде того. А ты зачем явился?

Скрестив руки на груди жду когда Соколов вновь станет собой. Всего пару дней назад Влад рычал и огрызался, полностью пресек мои попытки общения с сыном, так что смотря на его растерянный вид - не ведусь. Не верю этому внезапному состоянию.

- За вещами Тимофея. Ты успела вывезти довольно много, - Влад усмехается. - Ловко все провернула, красавица. Я впечатлен.

- И очень зол.

- Само собой.

- Настолько, что запретил Тиму отвечать мне? - бросаю в лоб и он не успевает придумать шутку или оправдание. Соколов вообще никогда не оправдывается и не извиняется.

Никогда.

- Я поговорю с Тимофеем, чтобы он был внимательнее к твоим сообщениям.

- Пошел ты - Влад! Я его мама и он должен жить со мной, а не с отцом, который бегает по шалавам. Таким ценностям ты собираешься учить нашего сына?!

Я знаю, что зря на него накинулась, не сдержалась и сорвалась на крик. Но болело не только тело, не только мой организм сдал и допустил распространения вируса. Болела душа. Кто-то считает что ее нет, кто-то не понимает как может болеть то, что нельзя потрогать и ощутить своими руками, но… она болела и от этого было горько.

- Вещи в первой комнате комнате, - я махнула рукой, - чемодан и сумка в углу справа. Забирай и проваливай.

Соколов в два шага пересек скромную прихожую под шипение кота. Тому не нравилось присутствие чужого человека на своей территории. Я уверена если бы Влад разулся этому мордатому хватило бы минуты, чтобы нассать в его дорогущие итальянские ботинки.

На пороге Влад замер и снова опустил на меня тяжелый взгляд.

- Ира, ты можешь закончить этот цирк прямо сейчас. Собирайся и поехали домой. Мы забудем про то что было и…

Соколов не смог закончить. Ему позвонили и судя по раздавшейся на всю громкость сладострастной и тошнотворной мелодии со словами “Yes, boss…” сомнений в том, кто это был не оставалось.

Поэтому я подтолкнула мужа к выходу и закрыла дверь на все три замка.

Глава 8

Тимофей позвонил мне в тот же вечер и после короткого неловкого молчания в трубке извинился.

- Мам, мне жаль, что ты заболела, - сказал сын очень тихо. Его звонкий голос словно стерли ластиком.

- Ты не должен переживать из-за этого, Тим.

- Ты всегда переживаешь, когда я болею и сидишь рядом ночью. А кто сейчас сидит с тобой?

Никто. Со мной никто не сидит. Мне становилось лучше и я уже записалась на сдачу анализов на утро понедельника в местную поликлинику через их приложение. Сейчас медицинские услуги стали такими доступными, что можно не беспокоиться про очереди и нервы - главное заплатить и результат твоего анализа быстренько отправят тебе на почту. Но я так же записалась и к терапевту, так что забирать все буду сама.

- Знаешь, тут есть кот.

- Кот? - неверяще переспрашивает сын.

- Да, он огромный, рыжий и довольно надменный. Знаешь, у него такое выражение лица как у твоего дедушки, когда он возвращается домой с рыбалки, если сумел поймать хотя бы одну рыбку, - болтаю я, чтобы продлить этот момент подольше.

Я так соскучилась по своему ребенку, что слезы сами по себе наворачиваются на глаза. За всей этой детской бравадой и обидой Тим все еще мой сын и он точно знает, что я сейчас не в своей тарелке и очень обижена. На Влада и на него тоже.

Тимофей смеется.

- Вот бы посмотреть.

- Ты можешь прийти ко мне когда захочешь, - я проговариваю это слишком быстро, почти что проглатывая слова.

Мне хочется сказать - приходи и оставайся. На день, на ночь, навсегда, но сейчас это только оттолкнет его.

А потом я начинаю кашлять. Эта зараза вылезла через день после температуры, я даже сообщила об этом Масловскому и тот к своим рекомендациям добавил микстуру. Конечно горькую, как редька.

- Или ты могла бы вернуться.

- Не могу, Тим. Прости, я сейчас не могу.

Он тяжело вздохнул.

- Я… - Тим запнулся, - я спрошу у папы. Он в последнее время очень расстроенный и какой-то злой, - пробубнил сын, а потом добавил, - мама, прости, что не отвечал на твои сообщения. Я знаю, что расстроил тебя и поступил плохо. Я позвоню тебе завтра. Обязательно.

- Хорошо. Спокойной ночи, сынок.

- Спокойной ночи.

Мне безумно хотелось узнать у него не запрещал ли ему со мной общаться Соколов и не подначивала ли ему к тому Света. Успела ли любовница Влада обустроится в нашем доме. Как она общалась с моим сыном и что ему говорила.

Я могла смалодушничать и спросить все это у сына, чтобы потом очернить в его глазах репутацию отца, но какой в этом смысл прямо сейчас? Совершенно никакого.

Мы с Владом взрослые и цивилизованные люди. И кажется даже он при всей своей авторитарной натуре не лишен человечности.

Я не хотела об этом думать, но так уж получилось, что закрывая глаза вспоминала о том, как муж смотрел на меня, когда увидел обессиленную и больную в прихожей чужой квартиры. Не как на прокаженную, ни с жалостью или превосходством.

В его взгляде читались беспокойство и тревога, забота и растерянность. Если бы я не знала его так хорошо, то решила, что мне показалось. Так было бы даже лучше.

Но сейчас… сейчас, чтобы не проникнуться этим внимательным, изучающим и теплым как уютный летний вечер взглядом его шоколадных глаз мне приходилось доставать из памяти грязное жесткое порно с его участием.

Тогда все вставало на свои места.

Через три дня, утром в понедельник я была полностью здорова и готова вернуться на работу. Настроение поднимало яркое солнце - возможно одно из последних в этом году. На следующей неделе у Тима день рождение, а это значило, что они с отцом должны уехать на футбол - тот самый подарок, который Влад собирался сделать ему в честь десятилетия. Мы планировали с ним этот сюрприз с самого лета и все было готово.

По дороге в поликлинику едва не купила себе стаканчик кофе, вовремя вспомнив, что анализы сдают натощак. В поликлинике же мне вручили карточку, которую промаркировали штрихкодом, направления с теми же наклейками и баночку, а потом направили в очередь. Все заняло не