- Прошу, уходите, - наконец смогла хрипло проговорить Татьяна, которая прижалась к стене, чтобы не упасть, ноги отказывались ее держать.

- Почему я должна уходить из своей квартиры? Это ты здесь никто, а квартира принадлежит мне. Так что это ты должна убраться отсюда. Думаю, что когда ты все-таки не родишь это , - она презрительно кивнула головой на живот, - Максим выгонит тебя.

- Уходите, - Татьяну начало трясти так, что она боялась потерять сознание.

- Сегодня я уйду, но ты подумай и лучше всего убирайся сама из жизни моего сына. Я все равно не дам вам быть вместе.

Женщина развернулась и, громко цокая каблуками, вышла из квартиры, оставляя за собой шлейф дорогих духов. Татьяна не пошла за ней, чтобы закрыть дверь, а сползла по стене на пол, стараясь сделать вдох. Ей было так плохо и больно, что она даже не могла кричать. Спазм по-прежнему сжимал ее горло, из глаз текли слезы. А потом острая боль пронзила ее живот. Она с трудом поднялась, опираясь рукой о стену, хотела дойти до постели, но очередной приступ боли скрутил ее, а потом она почувствовала, как у нее потекла кровь. Она только смогла добраться до телефона, вызвать скорую. Потом она зашла в ванную, где потеряла сознание. Пришла в себя уже в больнице на следующее утро. Врач, который сразу же пришел к ней, сказал, что ее доченьку спасти не удалось. Таня лежала и тихо плакала, не зная, как быть дальше. Простит ли Максим, что она не смогла сохранить их ребенка? И надо ли рассказать ему о том, почему у нее случился выкидыш?

Макс появился ближе к вечеру, он ворвался к ней в палату, но видеть его Татьяна не могла. Ей было больно, страшно и стыдно. Она отвернулась от него, чтобы муж не увидел ее заплаканное лицо. Она никак не могла смириться с мыслью, что их девочки больше нет. Слезы текли сами по себе, Макс что-то говорил, утешал, целовал ее руку, а у нее в ушах стоял звон и слышался ядовитый голос свекрови – «когда он тебя выгонит, когда ты не сможешь это родить». Она так хотела, что Максим ушел, но он был рядом и плакал вместе с ней. Она видела, как больно и ему, муж разделил с ней их общее горе, стало немного легче. В голове крутилась мысль – говорить ли ему о том, что ей наговорила Наталья Ивановна? Поверит ли Максим ей или поверит матери? И что будет потом, если она расскажет ему правду? Она промолчала, только попросила Макса принести ей вещи.

Когда он ушел, в душе словно разразилась буря. Как же было больно и страшно. Свекровь обещала, что сделает все, чтобы разлучить их. Выдержит ли Максим? Смогут ли они отстоять свою маленькую семью? И она решила поговорить с Максом, предложить купить свою квартиру, куда они переедут и не будут зависеть от его родителей.

Когда Макс пришел к ней на следующий день, она уже приняла тот страшный факт, что ребенка у них нет. Он был с ней внимателен, заботлив и нежен.

- Тань, может ты чего-то хочешь? – спросил Максим.

- Макс, может мы купим свою квартиру?

- Зачем? – удивился мужчина. – У нас же прекрасная квартира, удобный район.

- Это не наша квартира, - она не знала, как ему сказать, что никогда не сможет быть счастливой в этой квартире после того, что произошло и куда в любой момент может явиться свекровь.

- Почему? Это наша квартира. Пока она принадлежит маме, но она обещала переписать на меня. Да и жилье сейчас слишком дорогое, такую квартиру мы не найдем.

Муж так и не смог понять, что вернуться Татьяне в эту квартиру будет очень трудно. И еще в ее памяти крепко засела «дружественная» беседа со свекровью.

- Врач говорит, что ты идешь на поправку. Через пару дней я уже заберу тебя домой. Родители передают тебе привет и желают скорейшего выздоровления.

Татьяна чуть не задохнулась от боли . Она еще и приветы ей передает.

- Макс, может все-таки купим свою квартиру?

- Таня, пока нет, просто нет денег на свое жилье. И потом, эта квартира будет стоять пустой? Я уже привык к ней.

Он снова не услышал ее боль, которая рвалась у нее из груди. Через два дня ее выписали из больницы. Татьяна была ослаблена, ноги снова еле держали ее. Макс даже предложил донести ее до машины на руках, но она запротестовала, заставила себя держаться и медленно, держась за руку мужа, дошла до машины. В квартиру она возвращалась, как на место казни. Муж уже успел убрать квартиру, но все равно она каждый раз заходила в ванную и «видела» свою кровь, которая растекалась по полу. Ей было страшно заходить туда. Если раньше Татьяна любила лишние пару минут понежится в ванной, то сейчас быстро умывалась, делала все дела, быстро принимала душ и спешила выйти.

Макс снова не заметил, что она боится ванной комнаты, боится оставаться одна в квартире. Его недавно продвинули по карьерной лестнице, стал начальником аналитического отдела. Теперь он домой возвращался не раньше восьми часов, и голова была забита другими проблемами. Эти долгие часы ожидания, наполненные страхом, что снова явится Наталья Ивановна, убивали Татьяну. Через две недели такого напряжения она решила и стала после обеда уходить в свои клубы, где только начиналась «жизнь». Ее «Подвальчики» работали до полуночи, и она оставалась на работе почти до самого их закрытия. Потом водитель, он же охранник, отвозил ее домой. Когда она возвращалась, Макс уже спал. Она быстро принимала душ и ложилась рядом. Все чаще она всматривалась в его лицо, размышляя, что ей делать дальше. Что-то изменилось в их отношениях, надломилось.

Муж был недоволен тем, что жена пропадает на работе, а она не могла сидеть дома.

- Танюха, я бы хотел видеть тебя дома, когда возвращаюсь с работы, - сказал он, когда в выходной они завтракали на кухне.

- Максим, просто столько работы появилось, пока я отсиживалась дома и отлеживалась в больнице. Надо навести порядок. И я бы хотела открыть еще один клуб – для детей. Одним словом – работы очень много.