– Тебя? – язвительно смеется он. – Да кому ты нужна?

И это вдруг ударяет по мне так больно, что дыхание перехватывает.

– Я никому не нужна, – еле слышно шепчу я. – Никому. Ты прав. Никому…

Порывисто встаю из-за стола и почти сразу понимаю, что это было ошибкой. Перед глазами все темнеет, пол уходит у меня из-под ног, и я отключаюсь от всего творящегося вокруг кошмара так резко, будто внутри меня выключили свет.

Глава 9.

Дамир

Лера вдруг бледнеет и без единого звука оседает на пол: просто складывается, как сломанная кукла. Моя реакция работает быстрее, чем сознание, и я мгновенно подхватываю её, не давая упасть.

Я уверен, что она тут же придет в себя, но её тело наоборот обмякает еще сильнее, и вся она бессильно и беззащитно повисает на моих руках.

– Твою мать… – вырывается у меня сквозь зубы.

Я опускаю её на пол, осторожно придерживая, чтобы не ударилась головой. В груди клубится дикая злость на Леру за всё это чертово представление.

У неё что, теперь новые фокусы? Падать на ровном месте? Это тоже часть спектакля? А что, удобно! Упал в обморок – и не надо отвечать. Не надо объяснять, как оказалась в моем кабинете два года назад. Как данные утекли на сторону. Как продала того, кто тебе доверял.

Прекрасный ход, как из преступницы мгновенно стать жертвой. Браво, Лера, браво!

Я тебя явно недооценил.

– Все, хватит, прекращай, – резко говорю я, а потом внимательно вглядываюсь в ее бледное безжизненное лицо, и внутри что-то неприятно сжимается.

Черт, непохоже, что она притворяется.

Иначе давно бы уже получала Оскары в Голливуде.

– Эй! – рявкаю я официанту, который стоит с раскрытым ртом. – Что стоишь? Вызови врача. Быстро.

Он испуганно кивает, оглядывается на администратора, но та и так уже бежит в нашу сторону. Я же смотрю на Леру. Кожа побелела, губы чуть приоткрыты, на виске – влажная прядь волос.

Лихорадочно хватаю ее запястье, прижимаю палец к синей жилке. Пульс есть. Слабый, но есть. От этого затапливает невероятным облегчением, за которое я сам себя ненавижу.

Может, прав дядя, и я просто размазня? Слабак, который даже после предательства продолжает к ней что-то чувствовать?

Мои пальцы машинально гладят ее запястье, и я это замечаю не сразу. Но как только вижу, тут же отдергиваю руку. Смотрю секунду на ее лицо, а потом не сдерживаюсь и осторожно провожу кончиками пальцев по прохладной бледной щеке.

– Лер, – тихо зову я. – Лера…

Ее ресницы вздрагивают, глаза медленно приоткрываются: взгляд мутный, как будто она сквозь меня смотрит.

– Что я… – хрипит она и пытается сесть, но я ее удерживаю.

– Не дергайся, – бросаю я коротко. – Лежи спокойно. Врача сейчас найдут.

– Не надо врача, – сипло возражает она. – Просто… воды…

Администратор, которая тут, кажется, уже какое-то время стоит, мгновенно подносит нам стакан с водой. Я беру его из ее рук и подношу ко рту Леры.

Она делает два мелких глотка. Потом облизывает губы и снова пьет.

– Так лучше, – сообщает она и откашливается. – Прости.

– Извините, Дамир Камильевич, надо ли вызвать скорую? – услужливо интересуется администратор. – Я уже набрала их номер, но увидела, что девушка пришла в себя, и пока не стала. У нас здесь врача нет, но если нужно, то мы, конечно…

– Не нужно, – перебивает ее Лера. – Спасибо. Дамир, пусти меня, я встану.

Неохотно помогаю ей встать и злюсь на собственническое чувство внутри меня, которое протестует. Какая-то часть меня хотела бы и дальше держать Леру в своих руках. Не отпускать. Никогда.

Не по этой ли причине я убедил себя в том, что она самый лучший кандидат на роль моей фиктивной жены?

Хмурюсь и с раздражением смотрю на Леру, которая неловко одергивает на себе платье и подбирает с пола сумку.

– Что это было? – спрашиваю жестко.

– Ничего.

– У тебя проблемы со здоровьем?

– Это не твое дело.

– Давление? Сердце? – перечисляю я сквозь зубы. – Беременность?

Лера краснеет неровными пятнами: с ней всегда так происходит, когда она злится или смущается.

– Не твое дело!

– Мое, – резко говорю я, а потом цинично добавляю: – Я не готов платить за товар ненадлежащего качества. Мне отвезти тебя в клинику для полного обследования или сама скажешь?

– Со мной все в порядке, – почти рычит она, и серые глаза сверкают так яростно, что я невольно на это засматриваюсь. – Я просто… давно не ела.

– Насколько давно?

– Э… со вчерашнего вечера.

Вчера вечером мы с ней были вместе. И насколько я помню, она взяла пару закусок с фуршетного стола, и все. А сейчас уже середина дня.

– Придурочная, – выдыхаю я и опять злюсь. Так злюсь, что готов схватить ее за плечи и трясти, пока не поумнеет. – Садись обратно за стол. Пока не поешь, мы никуда не поедем.

– Я не хочу.

– А я тебя не спрашиваю. Думаешь, мне надо, чтобы ты тут в голодные обмороки падала?

Почти силой усаживаю ее обратно за стол и, не глядя в меню, делаю заказ. Крем-суп с белыми грибами, салат из морепродуктов и куриную грудку с овощами.

– В салат лук не кладите, – машинально бросаю я официанту, параллельно думая о том, успею ли теперь заехать в офис, и Лера на этих словах вздрагивает всем телом. – Что?

– Ничего, – бормочет она. – Я не думала, что ты помнишь.

Я сам не думал, что помню.

Прошло два года, а мы с ней были вместе всего несколько месяцев. Но почему-то каждая деталь о том, какая она, что она любит или не любит, буквально врезалась в память.

И меня это бесит.

Мы молча ждем, пока принесут заказ. Суп появляется на столе достаточно быстро, Лера берет ложку, зачерпывает, обжигается, по-детски ойкает и начинает смешно дуть на него, чтобы остыл.

Я резко встаю из-за стола.

– Ешь. Мне надо сделать несколько звонков. А потом поедем за твоими вещами. Вечером деловой ужин, ты там тоже должна быть.

– Хорошо.

– И купи себе больше приличных платьев типа этого, чтобы не ходить на мероприятия в одном и том же.

– Хорошо.

– Вечером обсудим детали свадьбы.

Лера вздрагивает, но тут же берет себя в руки и кивает. Когда я уже поворачиваюсь спиной, чтобы уходить, она неожиданно твердым голосом говорит:

– Я хочу увидеть то видео.

– Меня не интересует, чего ты хочешь. Ешь быстрее. И поедем. Не хватало ещё, чтобы ты в