Коктейль из возбуждения, сдобренного хорошей порцией страха, хлынул в кровь Кейт и побежал по венам. Чтобы все оказалось так легко? Нет. Такого просто не может быть. Она проглотила ком в горле.  

– Вы… вы меня узнаете?  

– Извините. Это невозможно. – Симона опустила глаза. Когда она вновь подняла их, на лице ее была вежливая улыбка. – Чем я могу вам помочь?  

– Почему невозможно? – В голове Кейт завертелось слишком много вопросов. И слишком много ниточек надежды. Она старалась подавить отчаяние, звучавшее в голосе, но не была уверена, что у нее получилось.  

Симона села. Белая блуза без рукавов подчеркивала загорелую кожу рук, модные темно-голубые брюки свободного покроя отмечали стройность ее фигуры.  

– Потому что, как я полагаю, та женщина мертва уже почти пять лет. Говорят, что у каждого человека есть двойник. Думаю, сейчас я встретила ее двойника. Но если присмотреться внимательнее, то между вами есть различия. Я просто сильно удивилась, увидев вас, вот и все. Буквально на днях я вспоминала о ней и сейчас поспешила с выводами, что вы действительно можете оказаться ею. – Она указала на кресло напротив. – Итак, чем же я могу вам помочь?  

Кейт осторожно опустилась в кресло. Все ее нервы были накалены до предела.  

– Как… как ее звали?  

– Мою подругу? – Симона облокотилась на подлокотник. – Почему вы спрашиваете?  

– Простое любопытство.  

Симона на мгновение задумалась, а затем произнесла:  

– Энни Харрисон.  

Кейт покрутила имя в уме. Никогда прежде она его не слышала. Надежда, возникшая было в ней, начала исчезать.  

– Как она умерла?  

Симона наклонила голову.  

– Уверена, вы продели весь этот путь до моего офиса не для того, чтобы поговорить о моей подруге, мисс Александер.  

Кейт провела рукой по волосам, остановилась и потерла место, где был шрам.  

– Прошу вас, просто удовлетворите мой интерес. Скажите, как она умерла?  

– В авиакатастрофе неподалеку от Сан-Франциско. Подобная произошла здесь не так давно.  

Авиакатастрофа. Нет, это не то, не совпадает. Кейт прикрыла глаза. Различные возможности и сценарии проносились в ее голове. Но ничего из приходящего в голову не имело смысла, ни одна из идей не казалась возможной, но она должна спросить. Если сейчас промолчит, то потом это будет грызть ее изнутри.  

– В чем различия между нами? Вы сказали, что мы не идентичны. В чем эта разница?  

Симона подозрительно сощурила глаза:  

– Почему вас так интересует моя подруга, мисс Александер?  

Кейт сосредоточила взгляд на миниатюрной женщине-адвокате. Попыталась вспомнить ее и не смогла. Но она что-то чувствовала, странное чувство дежа вю. То же самое она испытала, когда увидела имя Симоны Коннерс в Интернете.  

– Когда я пришла к вам, то ничего о вашей подруге не знала. Я прошу извинить меня за то, что спрашиваю, но…  

– Но что?  

Кейт судорожно выдохнула и выпрямилась.  

– Я пришла к вам по совету коллеги. У меня есть проблема: я не могу разыскать некоторую информацию, и мой коллега подумал, что юрист может быть способен применить законное давление и помочь мне найти ответы на интересующие меня вопросы. Я нашла ваше имя в Интернете. И… я не знаю, как сказать, но что-то просто подсказало мне, что вы именно тот человек, с кем я должна встретиться.  

Симона продолжала лишь изучающе смотреть на Кейт, отчего та переменила тему:  

– Мой муж погиб в авиакатастрофе, которая произошла здесь несколько недель назад.  

– О. – Выражение лица Симоны смягчилось. – О, мне так жаль. Не удивительно, что вы…  

– Нет, дело не в этом. Но благодарю вас. – Кейт сделала глубокий вдох. – После его смерти я нашла некоторые сведения, которые привели меня сюда, в Сан-Франциско. Несколько лет назад я попала в аварию и находилась в коме. – Она нахмурилась и тряхнула головой. – Или я так думаю. Когда я просмотрела бумаги мужа, то нашла записи о том, что больше двух лет пробыла в центре сестринского ухода в Сан-Франциско. Мисс Коннерс, я не помню даже того, что была здесь. Я не помню ничего из того, что было со мной до того момента, когда я вышла из комы восемнадцать месяцев назад. Ничего о своем происхождении, о том, где я выросла, о своей семье. Муж рассказал мне, что я сильно пострадала в автомобильной катастрофе и находилась в коме четыре дня. Сейчас… сейчас я не уверена, что могу этому верить.  

Симона подалась вперед, между сдвинутыми бровями залегла складка.  

– Где вы живете?  

– В Хьюстоне. Мой муж был врачом, нейрохирургом. – Кейт порылась в сумке и вытащила из нее документы. – Он был моим лечащим врачом, пока я находилась здесь, в Сан-Франциско. Об этом свидетельствует его подпись на документах. Но если бы он был моим мужем, то не имел бы на это никакого права.  

– Совершенно верно. – Прищурившись, Симона взяла бланки и начала внимательно просматривать записи.  

– Центр сгорел дотла год назад. Несчастный случай, если вы спросите почему. На его месте построили новый, но там заявляют, что все записи были уничтожены огнем. Я не могу найти никого, кто мог бы ответить на мои вопросы. И я надеялась, что вы сможете мне помочь в разговоре с ними. Я была пациенткой. И у меня есть права.  

Симона читала переданные ей документы, перелистывая страницы.  

– Постоянная потеря памяти, – пробормотала она, внимательно изучив заключение. – И вы совсем ничего не помните о катастрофе?  

– Нет. Ничего.  

– Что произошло после несчастного случая?  

– Я пришла в себя в Хьюстоне. Со мной был мой муж. Его я тоже не помнила. Как будто начинаешь все сначала.  

Симона продолжала читать бумаги.  

– Случай довольно уникальный. Здесь говорится, что часть вашего мозга, которая была повреждена, связана с долгосрочной памятью, в особенности с личными воспоминаниями и личными чертами. Вы работаете, мисс Александер?  

– Да. Я редактор в геологическом издании. Мой врач в Хьюстоне, кажется, полагает, что была повреждена та часть моего мозга, где хранились личные воспоминания. Именно поэтому я помню все то, что узнала за время своей жизни, вроде скорости конвергенции плиты Хуан де Фука [1] , но не способна вспомнить ничего, относящегося непосредственно ко мне, например, о том, где я эти знания получила.  

Когда Симона в замешательстве подняла взгляд, губы Кейт тронула слабая улыбка.  

– Извините. Я все время забываю, что другие не увлекаются геологией так, как я. По издательству гуляет шутка: меня называют королевой среди «научных ботаников».  

– Ух ты. Вау. – Симона протяжно выдохнула и бросила бумаги на стол. Заметно дрожащей рукой она стукнула себя по лбу. – Помимо этих документов, вы нашли что-нибудь еще?