Я закрываю глаза и позволяю своему воображению разгуляться. Я представляю себе раскрасневшиеся щеки Беллы и то, как блестят ее глаза от желания. Мысль о том, как она отдается мне, с готовностью поддаваясь наслаждению.

— Папочка?

Я напрягаюсь, услышав ангельский голосок, доносящийся прямо у меня за спиной.

ГЛАВА 11

Белла

Я стою в сторонке и наблюдаю, как отец Элайджа трогает себя, надеясь, что он думает обо мне. От одной мысли об этом у меня становится мокро между ног.

— Папочка? — шепчу я с благовением, не желая произносить это вслух, но не в силах сдержать себя. Он резко останавливается и поворачивает голову. Он выглядывает из-за угла, чтобы посмотреть, не наблюдает ли кто-нибудь еще за греховным актом в доме Господнем, но мы одни.

Отец Элайджа наклоняется, берет меня за запястье и притягивает к себе. Затем он поворачивает меня так, что я оказываюсь у стены, и прижимается губами к моим. Я чувствую, как его толстая выпуклость прижимается ко мне, заставляя меня тереться бедрами в поисках трения, которое, как я знаю, возникнет только тогда, когда он захочет.

— Черт, Белла. Я так чертовски сильно хочу тебя, детка. — Говорит он хриплым голосом.

— Возьми меня, папочка. Пожалуйста. — Умоляю я.

Он быстро расстегивает брюки, освобождая свой член из под них, а я поднимаю платье. Он тянется вниз, срывая с меня светло-голубые трусики. Прохладный воздух танцует на моей влажной щели.

— Ты побрилась.

Он говорит об этом не как о вопросе, а как о факте, и в уголке его рта появляется ухмылка.

— Я подумала, что тебе понравится. — Отвечаю я.

— Да, детка. Нравится. Папе нравится.

Он поднимает меня, и я обхватываю ногами его талию, пока он направляет свой толстый десятидюймовый член к моему входу.

Он медленно входит в мое тело, и я чувствую легкое жжение, когда растягиваюсь, чтобы принять его длину.

— Я люблю эту киску.

Он рычит мне в ухо, снова подаваясь вперед.

— Я люблю твой член, папочка.

Я тихонько хнычу.

Интимный процесс бритья обострил мои чувства, заставляя каждое прикосновение, каждую ласку ощущать сильнее, чем раньше. Уязвимость от того, что я полностью обнажена, открыта для него, усиливает нашу связь.

Когда он придвигается ближе, его присутствие охватывает меня, и я не могу не задыхаться от всплеска желания, которое течет по моим венам. Электричество между нами потрескивает в воздухе.

С каждым толчком я чувствую, как его член проникает все глубже, заполняя меня полностью. Ощущения просто ошеломляют, это восхитительная смесь удовольствия и острой потребности. Каждое нервное окончание в моем теле оживет, откликаясь на каждое его прикосновение, каждое движение.

Наши стоны и шепот наполняют комнату, напоминая о том, что нам нужно вести себя тихо, чтобы нас не подслушали.

Прежде чем я осознаю происходящее, мы начинаем двигаться, но я не уверена, куда именно. Я чувствую, как отец Элайджа спускается по ступенькам, а потом задыхаюсь, чувствуя, как моя киска погружается в воду, пока он продолжает идти. Только в этот момент я понимаю, что он провел нас прямо в бассейн для крещения, в одежде и все такое.

Затем он поворачивается, садит меня на бортик бассейна и начинает входить в меня еще сильнее.

— Скажи мне, как сильно ты любишь папин член.

Затем он протягивает руку между нами и начинает тереть мой пучок нервов.

— Я люблю его, папочка! Очень! — отвечаю я.

— Знаешь, что папа делает? Крестит эту киску. Заставляя ее возродиться заново. Она будет плакать по мне, правда, девочка?

Я не только шокирована тем, что звучит из его уст, и тем, насколько это грязно, но и чувствую, как меня это заводит.

— Моя маленькая девочка любит, когда папа говорит с ней грязными словами. — Он говорит с рычанием, двигаясь взад-вперед внутри меня и продолжая тереть мой клитор. — Ты хочешь кончить для папочки?

— Да! Пожалуйста.

Я снова умоляю.

— Забрызгай папочку, детка. Окропи мой член своей спермой, чтобы мы могли возродиться вместе.

Он хрипит, продолжая насаживать меня на свой член, массируя мой узелок еще быстрее, чем раньше.

Я чувствую жар, распространяющийся по телу, и покалывание в пучке нервов.

— О, черт! Я кончаю, папочка! — почти кричу я в экстазе.

— Вот так, детка. Продолжай. Дай мне это.

Он продолжает тереть мой чувствительный бутон даже во время моего оргазма, заставляя его снова быстро нарастать.

Я запускаю пальцы в его волосы, прижимаюсь губами к его губам и прикусываю их, пока мои стоны не становятся все громче, пока я не чувствую, как взрываюсь и сжимаюсь вокруг него, высасывая его член как только могу.

— Блять! — кричит он, изливая в меня свое семя.

Я чувствую, как давление нарастает в моей киске, и прежде чем я осознаю это, я делаю то, что он сказал мне сделать, и крещу его член своей спермой.

— Такая хорошая девочка. Посмотри на это, детка. Я так горжусь тобой.

Он воркует со мной, а я продолжаю изливаться, и он слегка отталкивает меня назад, чтобы я могла наблюдать, как впервые покрываю его своими соками.

Мгновение спустя мы оба тяжело дышим, пытаясь отдышаться.

И тут я понимаю, что мы оба насквозь мокрые, не только от нашей спермы, но и от бассейна.

Он, должно быть, чувствует мою панику.

— Если кто-то что-то скажет, ты хотела возродиться и посвятить свою жизнь Господу. Им не обязательно знать, что вместо этого ты посвятила себя мне.

Он успокаивает меня с ухмылкой, и я не могу сдержать хихиканье, которое вырывается из меня, заставляя его тоже смеяться.

Когда смех стихает, мы выходим из бассейна, и он делает шаг ближе, его глаза ищут в моих любые признаки сомнения.

— Ты же знаешь, что мы вместе. Верно? — искренне спрашивает он.

— Я знаю, — отвечаю я, — спасибо.

Приятно осознавать, что мы понимаем друг друга с помощью взгляда здесь, жеста там. Даже несмотря на разницу в возрасте, мне кажется, что этот человек, который был рядом со мной всю мою жизнь, — моя вторая половинка.

Он знакомит меня с тем, чего я никогда не ожидала, но по чему жаждет мое тело. Его слов. Его прикосновений. Его греха.

И он весь мой. Я в этом уверена.

ГЛАВА 12

Элайджа