Выйти замуж за Де Луку — это одно, но относиться к нему с уважением? Это было бы очень мучительно.

Он не заслуживал ни моей жалости, ни тем более уважения.

Видя мою реакцию, отец успокаивающе поднял руки. — Мария, успокойся.

Мои веки сомкнулись, и я делала ровные вдохи через нос, пока не смогла думать без красной дымки, затуманивающей зрение. Было много людей, которые были никчемными кучами собачьего дерьма, и я все еще умудрялась не убивать их. Конечно, Де Лука ничем не отличался бы от них. Мы оба будем заняты, и нам придется устраивать шоу только во время публичных выходов. Я смогу это сделать.

Открыв глаза, я встретила жесткий взгляд отца. — Хорошо. Я обещаю дать ему шанс.

— Как любому другому мужчине?

— Как любому другому мужчине. — Слова прозвучали сквозь стиснутые зубы.

— Ты знаешь, я бы не просил об этом, если бы не уважал его. Мы общались несколько раз, и каждый раз он производил на меня впечатление.

— Неважно. — Я закатила глаза так сильно, что было чудом, что они остались в глазницах. — Я лучше пойду. Похоже, мне нужно провести кое-какие исследования.

— Любой другой мужчина означает отсутствие исследований, Мария.

— Я бы исследовала любого другого мужчину!

— Ну, ты не собираешься исследовать этого. Ты познакомишься с ним с чистого листа, а это значит, что не нужно выслеживать его квартиру или глубоко погружаться в его кредитную историю.

— Хорошо. — Я стащила свою сумочку с дивана и повернулась к двери.

— Мария, — позвал отец предупреждающим тоном, который заставил меня сделать паузу, чтобы оглянуться. — Пока ты здесь, почему бы тебе не рассказать мне о своей охоте. Ты ведь ходила вчера вечером, верно?

Я играла в организации несколько ролей, большинство из которых были связаны с бизнесом. Несмотря на мою подготовку по Крав-Мага и безошибочную точность в обращении с оружием, я не была идеальным силовиком из-за своих размеров и пола. Я бы с удовольствием занимала эту должность, но отец никогда не позволял мне этого. Как одна из немногих женщин на всей территории Нью-Йорка, мой самый прибыльный вклад заключался в информации. Парик и искусный макияж, и я была неузнаваема для мужчин, попавших в поле моего зрения — это при условии, что их глаза вообще поднимались выше моих сисек.

Я рыскала по грязным кварталам, собирая крупицы информации везде, где только могла. Наши люди тоже докладывали о том, что они собирали, но для высшего руководства было лучше, чтобы у него были свои уши на улицах. Мы не были настолько глупы, чтобы думать, что наши солдаты и сослуживцы лучше, чем те придурки, из которых я выжимала всю информацию, которую они могли предоставить. Некоторые вещи было полезно держать в секрете. Просто спросить солдата, что он слышал по тому или иному вопросу — это информация, которая может попасть в чужие руки.

Мой отец специально попросил меня узнать, что я могу собрать об охоте Галло на Сэла. Они так же, как и мы, жаждали заполучить его в свои руки, и мы не доверяли им в том, что они поделятся информацией, если обнаружат какие-либо зацепки о его местонахождении. Большинство солдат ни черта не знали, но было удивительно, как можно собрать воедино несколько крупиц информации. Встреча в определенном месте или отсутствие капо на воскресной мессе — все это были кусочки большого пазла.

Но в данном конкретном случае моя вечерняя миссия была сорвана подвыпившим итальянцем.

— Я действительно ходила кое-куда, но ночь была неудачной.

Его губы сжались, когда он кивнул. — Понятно. Тогда ты должна знать, что перед самым твоим приходом мне позвонил Лука. Он сообщил мне, что вчера вечером Фредерико Бьянки, двоюродный брат Диего Вентури, был сбит грузовиком в результате трагической аварии. — Его глаза сузились. — Он не выжил.

Мои черты лица оставались безупречными.

— Карма — сука. Я уверена, что Алессия будет рада узнать, что человека, который помог Сэлу похитить ее, больше нет в живых.

— Действительно. — Он поднял подбородок, похоже, отвечая на свой вопрос. — Теперь, когда мы в союзе с Галло, я думаю, что больше не будет никаких несчастных случаев без моего ведома.

Мои губы растянулись в ухмылке, которая заставила бы маленьких детей кричать в поисках своих матерей.

— Папа, разве ты никогда не слышал? Иногда происходят несчастные случаи.

Он медленно покачал головой и жестом велел мне уйти.

Я с радостью подчинилась.

***

Через два часа я снова была на Манхэттене, одетая в тренировочную экипировку, и шла в свое любимое место в мире. Некоторые девушки любили спа-салоны или книжные магазины, другие — парк или зажигательные ночные клубы. Студия крав-мага была тем местом, где я чувствовала себя как дома.

Отец отдал меня на занятия, когда мне было всего восемь лет, чтобы приучить меня к дисциплине и дать выход моим эмоциям. Я полюбила крав-мага с самого первого дня. Это был не просто спорт — это был боевой навык и искусство, не похожее на боевые искусства. Это бросило мне вызов и придало сил, и я любила каждую минуту.

— Ты опоздала. — Тамир позвал через плечо с тяжелым израильским акцентом, перенося набор падов в дальний конец студии.

— У меня была неожиданная встреча. Я уже здесь.

— Возьми последние пады и принеси их сюда.

Последние десять лет, с пятнадцати лет, у меня был один и тот же инструктор. Тамир Хофи был сорокалетним бывшим солдатом Моссада. Он не терпел никакого дерьма, и я сделала своей личной миссией ежедневно испытывать его на прочность. Это делало тренировки интересными.

Как только я бросила тренировочные пады рядом с его кучей, он раздвинул мои ноги и навалился на меня сверху. Мы были уже поверх мягкой части студии, но приземление все равно выбило дыхание из моих легких.

— Черт, Тамир. Это больно. — Я застонала, затем подставила под себя ногу и перекатила нас, пока не оказалась сверху. Это было нелегко — он перевесил меня на шестьдесят фунтов мышц — но в этом и была прелесть крав-мага. Знай правильные движения, и любой