Мне казалось неправильным позволять женщине, с которой я только что познакомился, помогать мне убираться после вечеринки, но, если это означало, что она останется со мной еще ненадолго, я потрачу на это все время, какое только мог.

Кроме того, она, казалось, была настроена помочь. Мы зашли внутрь на несколько минут, и когда она поняла, что основная часть беспорядка была снаружи, первой вышла наружу.

Во дворе было чисто, а все оставшиеся банки были выброшены в мусорное ведро. Также выброшены были и остатки барбекю. Пока она разносила кетчуп, горчицу и приправы, я собрал бумажные тарелки, пластиковые приборы и небольшую стопку салфеток.

— Хочешь пива? — спросил я, надеясь, что она согласится и останется выпить.

Подождите. У меня осталось пиво?

— Я не очень люблю пиво, — сказала она, расставляя бутылки на кухонном столе.

— Нет? Какой твой любимый напиток?

— Вообще-то, я не очень люблю пить. Но я люблю красное вино. Холодную текилу. Иногда крепкий сидр. — Она открыла холодильник и дважды моргнула. — Боже мой.

— Что? — Я обошел стол с того места, где оставил тарелки, и подошел к холодильнику, чтобы встать рядом с Дженнсин, ожидая найти там что-нибудь постороннее.

Может быть, футбольный мяч рядом с галлоном молока. Связку ключей рядом с солеными огурцами. Недоеденный бургер Дэйна, который он пообещал съесть позже, но забыл. Вот только, он выглядел точно так же, как и когда сегодня я доставал картофельный салат для вечеринки. Почти пустой, но полки были чистыми и без каких-либо посторонних предметов.

Дженнсин склонила голову набок, изучая дверцу холодильника.

— Твои соусы распределены по цвету, от светлого к темному.

Ну, черт возьми.

— Пожалуйста, скажи мне, что это было сделано намеренно, — сказала она.

— Это было сделано намеренно. — Я усмехнулся, нисколько не стыдясь, и начал расставлять бутылки с соусами для барбекю. — Знаешь, никто в мире, кто заглядывал в мой холодильник, никогда этого не замечал.

До не Дженнсин.

Если бы я не был заинтригован ею раньше, этого бы хватило. И либо она оценит, что я люблю порядок в холодильнике. Либо бросится к двери.

— Держу пари, что твой шкаф выглядит так же. — Она протянула мне бутылку горчицы, чтобы я убрал ее.

— Может быть.

Так оно и было. Мои рубашки были развешаны, начиная с белых слева и заканчивая черными справа.

Если ей повезет — и, если повезет мне, — она сможет сама осмотреть шкаф в моей спальне.

— Мне нравится организованный холодильник. Это помогает мне следить за тем, у чего истек срок годности и чего мне не хватает.

Она прислонилась к стойке, расслабляясь, словно собиралась остаться здесь на некоторое время.

— Мне это нравится.

— Если тебе это нравится, ты должна увидеть холодильник в гараже.

На ее красивых губах заиграла улыбка.

— Показывай дорогу.

Глава 4

Дженнсин

Через открытое окно моей спальни доносилось жужжание газонокосилки.

Не смотри. Не. Смо. Три.

Мне потребовалось приложить все усилия, чтобы остаться сидеть на кровати с книгой на коленях.

Вид за стеклом был захватывающим. Я знала, даже не глядя, что там не будет ничего, кроме голубого неба, летнего солнца и прекрасного городка Мишн, раскинувшегося между горными предгорьями и вечнозелеными лесами.

С тех пор как я переехала в этот дом, я часами стояла у окна, глядя вдаль. Я никогда не жила в таком красивом месте. В последний раз из окна моей квартиры в Калифорнии открывался вид на бежевую обшивку дома моего соседа.

И все же, каким бы расслабляющим ни было созерцание сурового пейзажа Монтаны, оно того не стоило. Только не тогда, когда он был снаружи.

Я закрыла глаза, когда жужжание газонокосилки становилось все громче и громче, подзывая меня к стеклу, чтобы взглянуть. В воздухе витал аромат свежескошенной травы, который едва не заставил меня встать с матраса.

Не. Смотри. Я открыла книгу в мягкой обложке, заставляя себя сосредоточиться на словах.

Я читала, когда начали косить, и встала из любопытства посмотреть, кто там снаружи. Один взгляд на Торена — и я заставила себя оторваться от окна.

Это было восемнадцать минут назад. С тех пор я читала одну и ту же страницу.

Сколько времени ему нужно, чтобы подстричь свой долбаный газон?

— Уф. — Я закрыла книгу в мягкой обложке и отбросила ее в сторону, зарываясь в подушки, чтобы подавить стон.

Станет легче, ведь правда? По прошествии большего времени, недель или месяцев, меня перестанут волновать звуки, доносящиеся из его дома. Мне будет все равно, увижу ли я его грузовик или, если наши пути пересекутся, когда мы будем забирать почту.

Прошлым вечером, после нашего разговора о том, что мы собираемся притвориться, будто-вечеринки-никогда-не-было, и я ушла из его дома, он приготовил ужин на гриле. Ароматы дыма и бургеров проникли в мою комнату. Каждый вдох был пыткой.

Но покос был, пожалуй, еще хуже.

— Почему? — Я ударила кулаком по подушке рядом с головой, затем повернулась и плюхнулась на спину.

Почему Торен? Почему я не могла выбросить его из головы? Почему у него не было другой работы?

Очевидно, переезд в Монтану не улучшил моего отношения к мужчинам.

— Я такая идиотка.

И казалось будто его газонокосилка жужжала: «Даааааа».

Я села и повернулась к окну. Прежде чем смогла себя остановить, я вскочила с кровати и зашагала по плюшевому ковру в своей комнате.

Слабая. Я была такой, такой слабой.

В тот момент, когда я увидела его, мое сердце упало, и я прислонилась к стене.

— Черт возьми.

Когда я заметила его раньше, на нем были черные сетчатые шорты и синяя футболка без рукавов, плотно облегающая его грудь. Его бейсболка «Диких котов» была надета задом наперед.

В глубине души я надеялась,