– Спасибо, Нейт.

– Думаю, тебе нужно выбраться из этой комнаты, приятель. Пойдем с нами на ужин сегодня вечером. Ребята должны увидеть тебя живым и невредимым. Стейси нужно убедиться, что ты жив и здоров.

– В этом году я был ей плохим другом. Я почти не вижусь с ней, и она никогда не приходит в гости, но, наверное, я сам не приглашаю и…

– Знаешь, она ведь плакала и говорила то же самое про тебя. Что подвела тебя, потому что не была рядом. Что могла бы как-то все это предотвратить, если бы виделась с тобой чаще. Вы оба это переживете. У вас странные отношения, вы ведете себя как брат с сестрой. Я все время думаю, что должен чаще звонить Саше, а она звонит мне только тогда, когда ей что-то нужно. Это нормально. Ты знал, что Стейси встретилась с Хэлли?

Я слегка выпрямляюсь.

– Нет, когда? Что она сказала?

– Немного. Она была у Хэлли, искала тебя, до того, как узнала, что ты в доме своих родителей. Она сказала, что Хэлли явно по тебе скучает и что она была очень милой и даже красивее, чем Стейси ожидала. Что-то об особо редкой породе кошек, что, по-видимому, очень важно. Точно не помню.

– Я тоже по ней скучаю. Я хочу ей позвонить, но знаю, что она бросит все, чтобы помочь мне разобраться с моими проблемами. Она всегда всем помогает в ущерб себе. Никогда не ставит себя на первое место, и я знаю, что, если ей станет известно про мои невыполненные задания и пропущенную учебу, она посвятит мне все свое внимание. Я сказал ей, что мне нужно побыть одному и что я все исправлю, и сейчас мне кажется, что хуже уже быть не может.

– Приходи на ужин. Генри, ребята могут помочь, только не переживай слишком сильно по этому поводу. Ты не избегаешь ее и не исчез без объяснений. Насколько я понял, ты рассказал ей о своих чувствах и объяснил, как долго ей ждать. Может, тебе не стоит извиняться перед ней, а лучше поблагодарить за то, что она дала тебе достаточно времени, чтобы разобраться в себе.

– Что-то я не помню, чтобы ты был таким мудрым, когда жил здесь.

Нейт снова смеется, и кажется, что нависшая надо мной туча постепенно рассеивается.

– Не помню, чтобы в твоей комнате был такой порядок.

⁂

Когда мы заходим с Нейтом в ресторан и все пялятся на меня, я чувствую себя каким-то чудаковатым членом семьи, заявившимся на свадьбу.

Я сажусь рядом с Сашей, которая с наименьшей вероятностью вызовет у меня головную боль, но потом вспоминаю, что люди могут разговаривать и через стол.

– Похоже, ты предпочитаешь советы Нейта, – говорит Мэтти, когда я расстилаю салфетку на коленях.

– Я сказал, что смогу вытащить тебя из депрессии, но Расс не позволил мне даже попытаться. Вот так, – говорит Крис, щелкая пальцами, – из золотистого ретривера превратился в сторожевую собаку.

Бобби необычно тих, но ненадолго.

– Не могу избавиться от ощущения, что испортил тебе жизнь, чувак. Прости меня; он просто говорил все эти вещи, и я видел, что ты пытался не реагировать, но он зашел слишком далеко, и я просто послал все к черту.

– Я рад, что ты ему врезал.

Бобби улыбается.

– Я тоже рад, что врезал ему. Фолкнер знает и, как и следовало ожидать, превратил мою жизнь в ад. Почему ты не рассказал ему, Генри? Ты мог бы просто свалить все на меня и избежать этой неразберихи.

Я задавался этим вопросом последние две недели. Только после своего ухода, когда адреналин схлынул и я стал воссоздавать в памяти все, что случилось, до меня дошло, что я не объяснил Фолкнеру причину своей распухшей щеки. Что я пытался избежать потасовки, потому что Хэлли ненавидит драки, и она была бы очень разочарована. Что мне не нужно драться с такими, как Уилл, потому что я уже победил его во всех отношениях, завоевав любовь Хэлли. Однако было уже слишком поздно, и у меня возникли проблемы поважнее, чем пересказывать Фолкнеру произошедшие события.

– Честно говоря, не знаю. Я не стал бы передавать ему слова Уилла, потому что не хочу смущать Хэлли, а Фолкнер сказал что-то о том, что, возможно, мне не стоит быть капитаном, и я испытал облегчение. – Я делаю глубокий вдох. – Мне не нравится быть капитаном.

Среди парней воцаряется молчание, и первым заговаривает Расс. Я замечаю, что Авроры нет рядом с ним.

– Тогда зачем это делать? Почему просто не отказаться от капитанства?

Я пожимаю плечами.

– Я не хотел вас подводить. Вы все в меня верили.

– Черт возьми, Генри, – стонет Крис, потирая лоб рукой. – Мы верим в тебя, потому что любим, дурачок. Да скажи ты нам, что хочешь заняться, ну не знаю, дебильным конкуром, и мы бы в тебя поверили. Тебе не нужно ради нас заниматься тем, что делает тебя несчастным.

– Полностью согласен, – добавляет Мэтти.

Бобби слегка хмурится, и я вопросительно свожу брови к переносице.

– Честно говоря, у меня имеются сомнения по поводу будущей карьеры в конном спорте, потому что я видел, как часто ты страдаешь херней во время тренировок для ног, но согласен, не надо ничего делать только ради нас, или как там говорил Крис.

Анастасия тоже на удивление молчалива, и когда я смотрю на нее, она качает головой.

– Я просто тебя люблю и хочу, чтобы ты был счастлив.

Открываются двери, и входит Джей-Джей, который совсем не похож на чудаковатого родственника на свадьбе.

– Слышал, у нас тут «профилактическая беседа». Нейт уже произнес какую-нибудь банальную речь?

– Еще нет, – отвечает Робби. Он сидит в конце стола рядом с Лолой и тоже по большей части молчит. – Уверен, она скоро состоится. Генри, ты смотришь на меня, но мне нечего сказать. Я поддержу тебя, чем бы ты ни занимался. Я всегда на твоей стороне.

Джей-Джей садится на пустой стул по другую сторону от Саши и наклоняется к ней.

– Давай поговорим о том, как тебе исправить отношения с любовью всей своей жизни. – Все стонут, включая меня. – А что? Ему понадобится что-то очень большое.

Не знаю, кто произносит это первым, но по крайней мере три человека говорят:

– Если вы понимаете, о чем я.

⁂

Мы