— Вы покраснели, — сказал Войт. — Значит, я прав.

Вот тут Нике стало уже неловко. Она вдруг вспомнила как задыхалась от желания, представляя себе совершенно обнажённого Генри Войта, занимающегося с ней сексом. Если бы он знал, что причина не в какой-то мимолётной сцене из фильма, то наверняка счёл бы её озабоченной фанаткой. Она пробормотала какие-то извинения и, заплетаясь в ногах, направилась к хижине. Но почти сразу услышала позади тяжёлые шаги.

— Я вас смутил? Простите. Иногда мои шутки выходят за рамки приличий.

— Дело не в вас, — девушка продолжала идти вперёд, не оборачиваясь в его сторону. — Я вспомнила, что мне пора домой.

Какое идиотское оправдание! Тут и дураку станет ясно, что её реакция связана с его дурацкой шуточкой.

— Вы меня избегаете.

Это был отнюдь не вопрос. Фраза была произнесена твёрдым голосом как факт, и это заставило её остановиться и посмотреть на Войта.

— С чего вы так решили?

Он подошёл к ней ближе и открыто взглянул ей в глаза:

— Вы думаете, я не замечал, как вы ретируетесь в противоположную сторону, едва завидев меня? Вы боитесь собак? Тогда могу уверить, что Тед не причинил бы вам вреда. Он порывист, потому что молод, но не нападает на людей. Наоборот, это самая ласковая собака на свете.

Он смотрел так искренне, что Ника посчитала нечестным по отношению к нему скрывать истинную причину её нежелания встречаться с ним на одной дороге. Она опустила глаза и произнесла:

— Дело не в этом… — она уже готова была сознаться, что ей не нравилось, что остров больше не принадлежит одной ей, но движение за его спиной остановило её на полуслове. К ним приближался Тед, пёс Войта. Он поджимал правую переднюю лапу и, хромая, с трудом шёл к своему хозяину. — Ваш пёс…

Он проследил за её взглядом и не раздумывая бросился к собаке. Ника, словно привязанная, последовала за ним. Подвёрнутая лапа была в крови, но других повреждений на первый взгляд не было. Пёс тихо поскуливал.

— Кажется, порезался об острый камень, — Генри осмотрел рану. Она была неглубокая, но очевидно, что причиняла боль животному. — Как же ты так умудрился, приятель? — он похлопал его по холке и пёс прильнул к нему, жалобно смотря исподлобья.

— Он сможет идти? — спросила Ника.

Генри отошёл от собаки, позвав за собой, но пёс, сделав пару шагов, остановился и присел. Видимо, весь путь с пораненной лапой, что он прошёл до хозяина, утомили его. Войт, оценивая ситуацию, упёр руки в бока.

— Похоже, придётся его нести, — обреченно произнёс он.

— Вы шутите? До вашего дома километра два, а он весит как маленький гризли!

Генри развёл руками.

— У вас есть идеи?

Ника обернулась в сторону деревьев, за которыми находилась её хижина.

— Может быть. Мой дом за этим лесочком. Сможете донести его туда? Тут метров двести.

В ответ мужчина присел, взвалил несчастное животное на плечо и, с трудом поднявшись, повернулся к ней.

— Ведите.

Когда они достигли хижины, Генри аккуратно спустил пса на землю. Тот так же поскуливал и поджимал лапу. Войт раскраснелся, а на лбу выступил пот. Его лицо было озабочено, и у Ники сжалось сердце при виде его переживаний. Она вошла внутрь дома и вышла через несколько секунд, неся аптечку.

— Здесь есть вата, бинт и что-то вроде… — она замолчала, не зная как сказать по-английски, — Перекись водорода, — произнесла она по-русски. Генри подметил это, но девушка будто не придала этому значение. Она суетилась вокруг пса, обрабатывая и перебинтовывая ему лапу. Тот дёрнулся от первого прикосновения, видимо, лекарство пощипывало. Чтобы успокоить собаку, Ника погладила её по голове. Шерсть была мягкая и густая, её приятно было перебирать пальцами. И псу это явно доставляло удовольствие — он приподнимал голову всякий раз, когда она опускала на него руку. Ника сама не заметила, что начала говорить с животным на родном языке, приговаривая, какой тот "хороший и храбрый мальчик". У неё никогда не было своего питомца, но животных она любила, и они всякий раз отвечали ей взаимностью. Она улыбалась и трепала его по холке, чесала подбородок и была вознаграждена собачьим поцелуем.

Генри всё это время стоял рядом и наблюдал за ней. Улыбка совершенно преобразила девушку. Она больше не была похожа на сердитую и напуганную женщину, которую сбил с ног его пёс и которая была готова защищаться камнем, как самая настоящая воительница. На щеках появился лёгкий румянец, пухлые губы обнажили ровные белые зубы. Но главное глаза — ещё недавно потухшие и невыразительные, сейчас они сияли зеленью, а у век проступили искренние "гусиные лапки".

Он никак не мог определить её возраст. В первую их встречу он мог дать ей все сорок лет. Но сейчас Генри увидел, что она довольно юна, едва ли ей больше тридцати. Её изящные руки с тонкими запястьями нежно гладили собаку, и эти движения его завораживали. Тонкие длинные пальцы тонули в густой шерсти, и Генри внезапно осознал, что представляет как эти руки так же тонут в его волосах, отчего волна жара пробежала по его телу.

— Мистер Войт?

Он вздрогнул. Сам не заметил, как погрузился в свои фантазии.

— Вы будто уснули, — девушка выпрямилась, встав к нему лицом. Опять эта гордая осанка, чуть приподнятый подбородок. Кем бы она ни была, в ней чувствовалась "порода". И сейчас она смотрела прямо ему в глаза, но улыбка до сих пор скрывалась в уголках её губ.

— Простите, задумался, — он потёр глаза, избавляясь от наваждения. — К чему такая официальность? Зовите меня Генри.

Он протянул ей руку, ожидая рукопожатия, но она не спешила, только взглянув на его ладонь.

— А вы так и не назвали своё имя, — Генри продолжал стоять с протянутой рукой, начиная чувствовать неловкость.

Девушка, одной рукой держа коробку с аптечкой, другой пожала ему руку. Рукопожатие было уверенным и довольно крепким для такой хрупкой женщины.

— Ника.

— Ника, — повторил он. Произношение Генри было мягким, обволакивающим, и она невольно улыбнулась. — Приятно познакомиться.

Глава 4

Ника позвала Генри к небольшому сарайчику. Света внутри не было и она настежь распахнула дверь, открывая перед его взором внутреннюю обстановку помещения. На стенах аккуратно висели инструменты для плотницких работ, лопаты и грабли. Всё на вид довольно старое, но крепкое. На полках стеллажей стояли коробки, банки с красками и моющими средствами. Но то, ради чего она привела его сюда, хранилось в тёмном углу. Покрытая пылью и паутиной там стояла двухколёсная садовая тачка. Разглядев