Эта сцена не уходила у меня из головы.

Внезапно я снова ощутила себя чужой. Даже мой обычный дар остроумия и красноречия куда-то исчезли. Словно этот мир, это место все у меня украли.

Молодая женщина рассмеялась. Ее черные локоны идеально обрамляли тонкие черты лица, выделяя пухлые губы и курносый нос.

Тут меня охватило понимание. Я уже видела ее на фотографии. Конечно же!

Это бывшая девушка Сандера.

Меня пронзила ревность, совершенно неожиданно и внезапно. Но хуже всего было убийственное осознание, которое вцепилось в меня, словно крючок. Образы в моей голове собрались воедино. Она идеально подходила для того, чтобы держать Сандерва за руку, стоять рядом с ним, быть в его жизни.

Это то, чего я никогда не смогла бы добиться, не смогла бы достичь. Даже если бы я этого хотела.

Так что я сделала то, что за последние недели довела до идеала: я отступила.

35

Сандер

Сейчас, находясь среди людей, которые когда-то были для меня всем, я ощущал себя не в своей тарелке. Я словно оказался не там, где должен быть. Словно я за всеми наблюдал через невидимое стекло, разделяющее нас. После короткого разговора с Лари я посмотрел ей вслед, пока она шла к своим подругам. Милая, нет вопросов, но от ее взгляда я похолодел. Мы хорошо проводили время, но… всегда чего-то не хватало.

Только присутствие Норы придавало мне сил.

Я огляделся в поисках деда, потому что решил здесь и сейчас поделиться с ним моим решением.

Я хотел пойти по собственному пути, не связывать себя с предприятием. Пришло время. Я уже достаточно его потратил зря.

Но деда и след простыл. Pokker.

– Ты выглядишь немного не в себе, – Элли спустилась по лестнице, ведущей на второй этаж отеля. Как только я занялся фирмой, вопрос о ее участии в руководстве остался без внимания, и Элли избегала меня. Таким образом она по-своему пыталась сбежать от боли.

Я это понимал. У нее были надежды. А я подвел сестру.

– Я ищу деда, – ответил я, проводя рукой по волосам. Теперь, когда мы остались вдвоем, она больше не натягивала дружелюбную улыбку. И это совершенно понятно.

– Спасибо за то, что ты так вежлива с Норой, хотя злишься на меня.

– На что мне злиться?

Я тихо вздохнул.

– Элли, я должен извиниться перед тобой.

Она слегка приподняла бровь, и это было единственным проявлением того, как сильно я ее расстроил и обидел. Но в глубине сердца она никому не могла причинить зла. Не ответив, Элли сделала глоток из бокала с игристым вином.

– За что? – протяжно спросила она.

– Я слаб, Элли. Мне не хватило сил, чтобы уйти. По крайней мере, пару недель назад. Разрыв с Норой… лишил меня воли сделать это. Но я знаю, что не могу позволить вам нести мое решение на своей спине, хотя это полностью мое дело. И мне стоило поговорить с тобой об этом. Прежде всего потому, что ты хочешь работать в этой фирме.

Элли опустила взгляд на благородные, не подверженные влиянию времени туфли на каблуке, а потом выпрямила спину, приняв боевой вид. Именно за эту ее черту я любил сестру еще больше.

– Ты проигнорировал мои чувства и снова поступил по-своему, Сандер, и это причиняет мне сильную боль. Не из-за меня, а потому что я чувствую, что ты сам себя вводишь в заблуждение. – Она поставила пустой бокал на поднос официанта, проходящего мимо, и повернулась ко мне, пронзительно глядя в глаза. – Ты всегда был самым сильным из нас двоих. И если ты не можешь постоять за то, чего желаешь, как мне это сделать?

Губы Элли печально изогнулись, словно увядшие цветы. Я инстинктивно обнял сестру, и она крепко прижалась ко мне.

– Пообещай, что постоишь за себя? Мне невыносимо видеть тебя несчастным. А ты несчастлив, когда снимаешь эту маску и перестаешь притворяться.

Helvete, она права.

– Элли, ты сильная. И умная. И у тебя много идей. Уверен, что в компании есть должность, которая подойдет тебе, если ты захочешь. И просто ради протокола, я как раз ищу деда, потому что наконец хочу сказать ему, что ухожу.

Я почувствовал ее улыбку, прежде чем Элли слегка отстранилась от меня, чтобы посмотреть мне в лицо.

– О, рада это слышать! А что касается меня… Возможно, когда-то.

Мимо прошел Теодор и закатил глаза, увидев нас в такой интимной позе.

– Да, вы двое – лучшие приятели.

Сегодня вечером на нем была темно-серая рубашка, а его гладкие волосы были убраны с лица. Его прическа, напоминающая стиль Леонардо Ди Каприо, и молодой облик создавали образ человека, открытого для общения. Но холодный взгляд и серьезная линия губ противоречили этому впечатлению.

– Все в порядке? – спросил Теодор, не выказывая искреннего участия.

С его появлением температура в красивом фойе с многочисленными люстрами сразу опустилась. Даже звезды, которые виднелись за широкими окнами, исчезли за густыми тучами.

– Когда ты наконец перестанешь вести себя как идиот? – спросил я, и Элли тут же пихнула меня локтем, а брат посмотрел на меня с укором.

– Не будь таким злобным, – нежным голосом попросила Элли, и я почувствовал, как дернулись уголки моих губ.

– Иногда у меня появляется такое чувство, что мы перепутали роли, – покачал головой я.

– Однако не стоило мне отказываться от тренировки по хоккею из-за этого чертового вечера, – услышал я его бормотание, и в этот момент меня осенило.

– Ты все еще играешь? – спросил я.

– Да, уже три недели, – прозвучал ворчливый ответ.

– Ты играешь на стадионе, да?

Тео смотрел на меня так, словно я попросил его стать продавцом цветов.

– Конечно.

– Ладно, мы к этому еще вернемся, – между прочим сказал я, потому что в этот момент увидел деда с двумя элегантно одетыми джентльменами и направился к ним. Когда я оказался рядом, мое сердце уже билось как безумное. В животе разгорался жар. Но я заставил себя казаться расслабленным, по крайней мере внешне.

– Можно с тобой быстро переговорить?

Что бы дед ни прочитал на моем лице, он улыбнулся:

– А я уже задавался вопросом, когда ты подойдешь.

Я раздраженно нахмурился, потому что Аасмунд Скоген поступал так, когда находился в лучшем положении: контролировал ситуацию. Он кивком попрощался с обоими собеседниками.

– Итак, чем могу помочь? – спросил он, когда спутники