Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 91
шарики.
Но все это было не моей проблемой. Потому что меня там не было. Ну да, мое тело все еще оставалось там. Но мое сознание с интересом наблюдало за всем этим с безопасного расстояния, из дальнего конца комнаты, где сидело с миской попкорна и 3D-очками.
«Надо же, детка! Да твоя мама просто в ярости! Погоди еще, что скажет папа! Возможно, он заставит тебя носить пояс целомудрия. Да ты в полной жопе!»
– Я брежу или у нас перед домом и правда стоит «Босс 429» 1969 года? – раздался из гостиной, которая была рядом с кухней, папин голос.
Я поняла, что он просто не побеспокоился встать и прийти поздороваться раньше, но, все же собравшись, очевидно, решил по пути взглянуть на машину Харли.
«Псих».
Криво ухмыльнувшись, Харли поднялся, чтобы поздороваться с моим папой. Больше всего на свете он любил выставляться этой проклятой машиной. Мне хотелось пойти с ними, но не настолько, чтобы рисковать и возвращаться в собственное тело. Даже мамин хипповский пацифизм имел пределы, и мне не хотелось оказаться поблизости, когда она перейдет их и двинет мне по морде.
Окинув меня прямым, яростным взглядом, мама осушила третий бокал мерло и брякнула пустым бокалом о стол резче, чем было необходимо. Я зажмурилась, но она промчалась мимо меня и вместо моей шеи вцепилась в ручку холодильника. Я облегченно выдохнула.
Вынув из холодильника здоровенный запеченный окорок, мама поставила его на стойку и бросила мне: «Накрывай на стол», после чего повернулась и вышла из кухни.
Блин.
Я подняла жопу. Мы пользовались нашей крошечной гостиной всего раза три в году, но, когда мы это делали, моей обязанностью было накрывать на стол. Возможно, потому что я была единственной, кто знал, как надо это делать. Я научилась этому в кружке скаутов до того, как бросила его в восемь лет. Раскладывая приборы, я выглянула в окно слева от меня и увидела, как папа вылезает из пассажирской двери машины Харли с широченной дурацкой улыбкой во все лицо. Потом, выглянув в кухонное окно, я увидела, что мама курит косяк на заднем крыльце.
«Может, все еще обойдется, – предположил мой идиотский оптимизм. – Может, они все-таки не отдадут меня на усыновление».
Когда все собрались к столу, все, кроме меня, были довольно бодрыми. А мои чертовы нервы были на взводе. Мама хихикала над тем, что вовсе не было шуткой, и ела, буквально не открывая глаз. Папа с Харли разговаривали на каком-то специальном машинном языке, который лишь отдаленно напоминал английский. А я молчала, гоняла еду по тарелке и надеялась, что никто не заметит, что она не попадает в мой рот. Я ненавидела праздничные трапезы за то, что должна была есть. Я всегда в конце концов съедала ровно столько, сколько нужно было, чтобы избежать упреков, что означало, что потом придется провести полночи над унитазом с пальцем во рту, чтобы ликвидировать нанесенный вред. Не больно-то веселое окончание Рождества. Но рядом с Харли на меня никто не обращал внимания.
Может быть, пригласить его было не такой уж плохой идеей.
Ну и, естественно, как только я стала привыкать к его присутствию в своем доме, он испарился. Харли отвалил сразу после ужина, не одарив меня ничем большим, чем чмоканье в щеку перед дверью. Закрывая за ним, я поняла, что мы так и не обменялись подарками. Не сделали фотографию под елкой. Не знаю, заметил ли он вообще нашу елку. Она была страшноватой, но все игрушки на ней мы с мамой сделали сами, когда я была еще маленькой.
Как раз когда я собиралась удрать в свою комнату, покурить и обдумать все произошедшее, я почувствовала на своем плече маленькую, но твердую руку.
– Детка, – выговорила мама, сжимая мое плечо почти до боли. – Я только надеюсь, что ты предохраняешься. Похоже, он побывал в тюрьме.
Трудно найти более правильные слова.
Глава 29
«Сорок четыре с половиной кило. Это ничего. Это все еще меньше сорока пяти. Ну и что, что я набрала пару кило на каникулах? Это нормаль…»
– Биби! – позвала снизу мама. – Тебе тут посылка!
Блин!
Я соскочила с весов и выключила воду в ванной. Обернувшись полотенцем, слетела со ступенек. Мама стояла внизу, скрестив руки на груди. В одной из них был пакет из плотной бумаги. Я старательно проверяла почту каждый день до того, как мама возвращалась с работы, но по субботам возникали сложности.
Не знаю, почему меня это волновало, но я не хотела, чтобы мама знала, что я продолжаю общаться с Рыцарем. Возможно, потому, что я не хотела, чтобы об этом вообще кто-нибудь знал. Возможно, потому, что я просто не должна была с ним общаться.
Мама вопросительно подняла бровь, когда я выхватила у нее пакет, повернулась и начала подниматься обратно.
– Это от Рыцаря, – сказала она, понижая голос на целую октаву к концу фразы. Это прозвучало как «Президента застрелили» или как «У вас положительные результаты теста». Как будто впереди была смертельная опасность.
– Ага, спасибо! – прокричала я, не оборачиваясь, и убежала в свою комнату.
Ворвавшись к себе, я захлопнула дверь и вскрыла пакет. Что бы там ни было, оно было толстым, как журнал. Я вытащила стопку белой бумаги и начала разворачивать, разворачивать, разворачивать ее, пока в конце концов передо мной не оказался белый бумажный человеческий силуэт в полный рост. Центр его груди был прошит дырками от пуль – в форме идеально симметричного сердца.
«Милый чертов псих».
Глава 30
«Интересно, они понимают, что мне нет двадцати одного?»
Я громко хихикнула, ни к кому не обращаясь, и отпила еще глоток из рюмки с текилой, которую заказал мне Харли перед тем, как выйти из бара разобраться с каким-то «делом». Я не могла выпить все сразу. На вкус это было как ад и проклятье. Хотя у Харли явно не было с этим проблем, судя по трем пустым рюмкам, стоящим возле моей.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 91
