Понимаю ли я? О да, я еще как понимала. Я отлично ее понимала, но… на этом все. Эта женщина для меня теперь чужая, в точности так же, как для меня чужой мой отец. Иногда можно остаться сиротой, имея обоих родителей, поздравляю тебя, Ники, это твой случай.

— Мне все равно, — сказала я. — Я не хочу тебя слушать.

И раньше, чем она успела ответить, вышла из кабинета.

Глава 18

Лукас

Амира как-то сказала, что Ники не видится с матерью. В принципе, он это знал и так, изучить жизни Никиты Савицкой оказалось несложно. Но почему-то именно слова дочери зацепили, и в каком-то совершенно странном порыве он нашел бывшую Савицкую, а ныне Гордон, Анастасию Гордон в Остине, штат Техас. Это был ее третий брак, за состоятельного айтишника младше ее на десять лет Анастасия вышла после того, как поссорилась со своим музыкантом. Правда, до этого у нее родилась еще одна дочь, и, видимо потому что она родилась уже в Штатах, ее было решено назвать Мелиссой. Ей недавно исполнилось восемнадцать, и, когда Лукас увидел ее фото, первое, что ему пришло в голову — она штампует дочерей на 3D принтере. Мелисса была очень похожа на Ники. Очень. Разве что носила длинные волосы. Еще у Анастасии было двое мальчиков-близнецов от третьего брака, и вот они как раз были абсолютно на нее не похожи. Все это он узнал достаточно быстро — стоило только пожелать, а вот со встречей Ники и ее матери было сложнее. Он не думал об этом до того самого дня, как решил ее отпустить, и даже сейчас толком не понимал, зачем вообще все это сделал.

Даже когда шел с ней по коридору к своему кабинету, и еще больше он не понимал, почему не желает ее отпускать. Ники с самого начала была временной переменной в уравнении его жизни. В его жизни и жизни Амиры, поэтому сейчас Лукас сидел на ступеньках виллы, сворачивая в трубочку упавший лист — наподобие сигары, слушая тропический стрекот и думал о том, что совсем скоро этой переменной в его жизни не станет.

— Ты охренел?! — переменная возникла за его спиной, и она была в ярости.

Чего-то подобного, признаться честно, Лукас как раз и ожидал.

— Тебе не понравился мой сюрприз?

— Твою мать, Лукас Вайцграф, у тебя есть хоть что-то святое? Я не просила тебя лезть в мою жизнь!

Ники слетела по лестнице и сейчас, стоя перед ним, сжимала и разжимала кулаки, поэтому ему пришлось подняться.

— Что? Снова будешь молчать? А как же поговорить?! Я думала, ты меня хотя бы подготовишь к этому дерьму!

— У твоей матери была не самая простая жизнь.

— О господи! — Она развернулась и побежала по берегу прямо к кромке ночного океана.

Раньше Лукас бы просто ушел в дом, но сейчас он пошел за ней. И вовсе не потому, что она спросила, когда ей топиться, конечно нет. Ники — не из тех, кто так просто сдается. Она боец, так же, как и он, и именно поэтому ей достаточно сложно понять женщину, которую он привез на остров для нее.

Ники бегала быстро, но ему не составило труда ее догнать. Догнать, перехватить за руку, развернуть лицом к себе.

— Пусти! — она рванулась. — Если ты настолько хотел поиграть в благородство, мог бы притащить ее под конец нашего отдыха, а не на первый же день, чтобы его полностью изговнять!

— Я не собирался портить тебе отпуск, — он отпустил ее только для того, чтобы тут же перехватить за запястья, — я хотел, чтобы ты это прожила и отпустила.

— Прожила и отпустила?! Что?! Ты, мать твою, вообще кто? Ты мне не гребаный психолог, ты мне вообще никто!

Ники снова рванулась, но Лукас не отпустил, дернул ее на себя. Она с силой влетела в него, ударилась о его грудь.

— Ненавижу тебя! — выдохнула она.

— На здоровье, — ответил он, и, перехватив ее за шею, ворвался поцелуем в красивые, приоткрытые губы.

В ответ она укусила его и яростно уперлась ладонями Лукасу в плечи.

— Серьезно? Ты думаешь, меня возбуждает узнать, что моя мать, которой не было до меня никакого дела, находится в двух шагах от меня? И что мой отец мне лгал?!

Ники забилась в его руках с такой силой, что удержать ее, ничего ей не сломав, было совершенно невыполнимой задачей. Поэтому и только поэтому Лукас ее отпустил, и она снова бросилась бежать по берегу с такой скоростью, словно за ней гнались все демоны ее разума. Логичнее было бы ее отпустить, логичнее, но… Лукас снова бросился за ней и догнал там, где остров изгибался дугой.

— Ники! — рявкнул он. — Стой! Да стой же ты! Или я перекину тебя через плечо и потащу назад.

Она остановилась, резко обернувшись к нему.

— Ты только и делаешь, что таскаешь меня туда, куда тебе вздумается!

— Сюда ты приехала по своей воле.

— Я приехала сюда из-за Амиры.

— Хорошо. А я привез твою мать из Штатов исключительно для того, чтобы вы все между собой выяснили. Ты собиралась начать новую жизнь, а новую жизнь невозможно начать, не оставив прошлое в прошлом!

В ее глазах заблестели злые слезы.

— Серьезно? Ты правда не думал сменить профессию, Лукас?

— Мне уже поздно что-то менять. А вот у тебя вся жизнь впереди.

— Поздно что-то менять моему отцу! — рявкнула она так, что эхо отразило ее голос от океана. — И то сомнительно, но, если уж так говорить, я бы гораздо спокойнее жила в своей новой жизни не зная того, что знаю теперь.

— Обманываться гораздо приятнее, это факт, — он посмотрел ей в глаза. — Но еще это совершенно бессмысленно. Те, кто нам лжет, никогда не будут с нами честны и откровенны, а если это так, какой смысл находиться рядом с ними?

— Ты серьезно не понимаешь? — Она сжала кулаки и шагнула