Матвей

Стою перед зеркалом и завязываю бабочку. Бабочку, мать твою… Да, нахрен, она сдалась?

- Давай помогу, жених, - улыбается Снежа, входя в комнату.

- Приехала, все-таки, - ухмыляюсь я. – Думал, что ты в своих бегах еще долго будешь куролесить…

Снежа сразу становится серьезной. Подходит и помогает мне завязывать бабочку.

- Не начинай, - сухо говорит она.

- Я бы и не начинал, да вот слухи разные интересные долетали, - улыбаюсь. – Не хочешь поделиться?

Вспыхивает и закусывает губу, задумчиво выравнивая бабочку.

- Не хочу, - тихо говорит и отступает на шаг. – Идеально!

А потом задумчиво улыбается.

- Снежа, мне кажется, или ты выглядишь счастливой? – лукаво улыбаюсь своей подруге.

- Матвей, скажешь тоже, - бурчит, спохватываясь и опять надевая на себя серьезный вид. – Я… Не обо мне сейчас разговор… Сегодня ваш день, а не мой.

- Как скажешь, - усмехаюсь, но все же добавляю. – Слышал, что твой побег удался, и ты теперь замужняя дама…

- Матвей, - закатывает глаза. – Ну прошу же, давай не будет об этом! Я сама еще ни в чем толком не разобралась…

- Все, все, тема закрыта, - оставляю ее в покое.

Но выглядит она, все же, подозрительно счастливой, хоть и сопротивляется этому, как может.

- Я знала, что вы с Ксюшей будете вместе, - улыбается. – Вы просто созданы друг для друга!

- Спасибо. Помню, ты тоже успела подлить масла в огонь, прежде чем удрала, - кидаю на нее насмешливый взгляд.

- Кстати, как медовый месяц провели? Это только вы могли придумать устроить медовый месяц до свадьбы, - опять улыбается.

Слава Богу, не выглядит она несчастной, как я того опасался. Все же семейная жизнь идет ей на пользу…

- Снеж, медовый месяц у нас был после росписи. Поэтому ничего удивительного мы не придумали, в отличие от некоторых… - не могу не подколоть ее. – Кстати, как Артем?[*]

Опять хмурится:

- Ну просила же не заводить этот разговор!

- Да, ладно, Снежка, не обижайся, - приобнимаю ее и иду с ней на выход. – Лучше скажи, как Ксюша? Не передумала повторить?

- Ну с чего ей передумать? Она любит тебя безумно!

Так и есть, моя жена просто чудо, которое досталось мне за какие-то неведомые мне заслуги… Ловлю себя на мысли, что иду и улыбаюсь. Просто счастлив. Раньше думал, что так не бывает. А нет, бывает… Каждый день это понимаю все больше и больше!

Особенно, когда вижу свою жену в белоснежном платье, с фатой. И нет, не платье тут главное, а она – моя самая любимая невеста-жена на свете.

Улыбается и просто светится от счастья. И я тоже…

***

3 года спустя

Ксюша

Обнимаю Максимку и целую его сладкую щечку. Он смеется и обвивает своими ручками мою шею.

- Ксюшенька, там Матвей тебя искал, - говорит бабушка. – Я присмотрю за правнучком…

- Да-да, иди, Ксюшенька, - присоединяется к ней мама моего мужа, - мы присмотрим за Максимкой.

Иду в дом, улыбаясь. Ну надо же, сколько нянек… Все души не чают в нашем с Матвеем ребенке. И это просто окрыляет!

И вообще, окрыляет все! В том числе и то, что я обрела такую замечательную семью в виде моего чудесного, невероятно заботливого и любящего мужа, самого лучшего сыночка на свете, а еще родителей Матвея и моей полностью поправившейся бабушки…

От этих мыслей опять слезы наворачиваются на глазах. И это слезы невероятного, безграничного счастья, о котором я даже не смела мечтать…

Вхожу в дом, заглядываю в столовую, в кабинет… Матвея нигде нет. Поднимаюсь в нашу спальню и застаю его возле окна. Задумчиво смотрит во двор и даже хмурит брови.

- Ты меня искал? – подхожу к нему сзади, обнимаю и трусь щекой о его широкую спину.

Такой родной, любимый, дорогой…

Он улыбается и притягивает меня к себе, целует в губы нежно, но настойчиво. И я просто плыву от счастья, от любви…

- Так ты что-то хотел? – уточняю, когда он отрывается от моих губ.

- Да… - кивает, а потом опять бросает взгляд в окно и хмурится. - Тебе не кажется это странным, что мои родители...

И осекается. Смотрю в окно. Ой… Ладонь отца Матвея опускается с талии его матери ниже…

Закусываю губу… Надеялась, что они сами ему скажут…

- Понимаешь, Матвей… - робко начинаю я.

- Что?

Кидает быстрый взгляд на меня, а потом опять в окно. Именно в этот момент Александр Евгеньевич что-то шепчет маме Матвея на ухо, и она внезапно краснеет, озирается по сторонам и с напускной строгостью что-то шепчет ему в ответ.

- Не знала, как тебе это сказать... - опять начинаю говорить.

- Что сказать? - кидает вопросительный взгляд на меня, а потом опять хмуро наблюдает за родителями.

- Они вместе...

- Что?! – резко поворачивается ко мне.

- Да, извини, Матвей. Я сама недавно узнала. Не знала, как ты отреагируешь...

- Мои родители вместе? – удивленно переспрашивает.

Киваю.

- И давно?

- Уже два месяца...

- Почему никто мне не сказал?

- Не знали, как ты отреагируешь...

Замолкает и опять кидает взгляд в окно. Отец Матвея быстро целует Елену Викторовну в щеку и отходит к моей бабушке и Максимке. Подхватывает его на руки и начинает подкидывать. Наш сынок просто заливается смехом. Отец Матвея выглядит не менее довольным.

- Ты как? – тихо уточняю у своего мужа, беря его за руку.

- Я как? Удивлен. Поражен. Ошарашен, - коротко выдает. – И, если честно, рад за них. Но мне-то могли сказать!

- Могли, - киваю.

- Но сказала ты… - поворачивается и хищно смотрит на меня, а на губах играет странная улыбка.

- Матвей, ты чего? – делаю шаг назад.

- Моя дорогая жена, и в горе, и в радости… - надвигается, гипнотизируя меня своим будоражащим взглядом.

- Матвей… - все отступаю, пока не упираюсь спиной в дверь.

Нависает надо мной. Упирает одну ладонь у меня надо головой, а второй скользит по моей щеке, слегка приоткрывает губы.