Ника.

Я очень тяжело приходила в себя. Меня мучала сильная тошнота, а взгляд был расфокусирован, не позволяя разглядеть хоть что-то вокруг себя.

Вспомнить, что произошло накануне, не получалось из-за сильной головной боли. Стоит только поднапрячь память, как тупая боль отдавала в висках.

Когда получилось немного приоткрыть глаза, в них ударил яркий, кристально белый свет.

Я не дома.

От этой мысли пульс стал учащаться, а сердце от волнения и страха разгонялось всё сильнее.

Попыталась сесть и чуть не рухнула обратно, с трудом перенося свой вес на руку, которой упиралась в кушетку. Голова ещё была затуманена и кружилась, а тело ватное и тяжёлое, ощущение как будто тебя обдали кипятком.

Подняв наконец глаза, чтобы рассмотреть обстановку вокруг, обнаружила, что я нахожусь в какой-то лаборатории. Здесь стоит абсолютная стерильность. Белоснежного цвета стены и полоток, безупречно чистый пол, по правую руку от меня стоит ещё одна кушетка, точно такая же, на которой сейчас нахожусь я. У стены напротив меня пара небольших стеллажей, под стёклами которых какие-то препараты, тюбики и бутыльки. Рядом со стеллажами расположен столик манипуляционный, на котором, смею предположить, под тканью лежат стерильные инструменты. А с левой стороны в углу стоит рабочий стол с различными папками и бумагами.

Не знаю, где я точно нахожусь, но это не наш местный госпиталь, и судя по отсутствию окон в помещении, даже не город.

Плохо. Это очень плохо. Мне нужно отсюда сматываться, и чем быстрее, тем лучше.

Я собрала всю свою силу в кулак и попыталась привстать. Ноги совсем не слушаются, а голова закружилась настолько, что перед глазами всё поплыло.

Да что же это такое?

– Даже не пытайся, – раздался грубый мужской голос со стороны двери, – Ты под действием сильнодействующего снотворного, который выветривается из организма очень долго.

Повернула голову в сторону говорившего и наткнулась на ледяной уничтожающий взгляд.

Я узнала его.

Это тот самый мужчина, с которым мы с Ником как-то столкнулись в ресторане. Он был со своей семьёй. Ещё тогда я почувствовала исходившую от него опасность. А его взгляд…Никто никогда не смотрел на меня настолько ненавидяще.

– Что Вам от меня нужно? – я старалась говорить как можно ровнее, не показывая оборотню своего страха, но голос всё равно предательски дрожал.

Мне страшно. Мне очень страшно, но не за себя, а за ребёнка, который уже развивается во мне.

– Хмм, пытаешься храбриться, а у самой сердце стучит словно отбойный молоток, – мужчина скривил подобие улыбки, ощущая своё превосходство и силу передо мной.

– Вы не ответили. Зачем я Вам?

– Скоро ты обо всём узнаешь. Как только мне подтвердят, что ты подходишь. Хотя я и сам знаю, что ты идеальный вариант, который я так долго искал.

Мужчина улыбнулся хищной отвратительной улыбкой, и выглядел он в этот момент, словно сумасшедший.

– Подхожу для чего? Что Вы собираетесь со мной делать?

Ответить он не успел, так как в кабинете появился ещё один седовласый мужчина в белом халате и в очках, поверх которых он на меня и посмотрел обеспокоенно. В руках у мужчины были бумаги, судя по всему, с результатами каких-то исследований.

– Пройдёте, мне нужно сообщить Вам кое-что важное, – нервно обратился только что появившийся мужчина, которого я никогда прежде не видела в поселении, к моему похитителю.

Пройдя к рабочему столу, седовласый мужчина засунул свои руки в халат и заговорил шёпотом, стараясь говорить так, чтобы я не могла расслышать их диалог, но мне даже слух напрягать не пришлось, так как их шёпот звучал слишком громко, как мне казалось.

– У меня для Вас две новости. Одна – хорошая, другая – плохая.

– Вениамин, ты сейчас можешь очень сильно пострадать, – зашипел на него мой похититель, – Какие на хрен две новости? Какая плохая новость? Ты должен был сейчас прийти ко мне с результатами обследования и сказать, что я не ошибся и у нас всё получится.

– Вы не ошиблись, Дмитрий Денисович, она действительно идеальный вариант. Более того, я никогда ещё не встречал за годы своей практики настолько близких энергетически людей, с практически идентичной жизненной линией.

– Тогда я ни черта тебя не понимаю. Ты меня совсем запутал. Какие могут ещё возникнуть проблемы, если она, – кивком головы он указал на меня, всё ещё думая, что я не слышу о чём они говорят, – идеально подходит.

– Девушка в положении.

– Ай да Никита, ай да гадёныш. Успел-таки обрюхатить девчонку.

Вениамин, кажется, так к нему обратился этот сумасшедший, ничего не ответил, а просто наблюдал за дальнейшей реакцией своего собеседника.

– Слушай сюда доктор. У тебя есть сутки, чтобы придумать, как решить эту проблему. Я сейчас поеду домой, предчувствие что-то у меня нехорошее, а завтра приеду в это же время, и ты должен подойти ко мне и поведать, что ты надумал. От плода нужно избавиться, понял меня?

– Да, Дмитрий Денисович.

Они ещё раз посмотрели на меня оценивающим взглядом, после чего покинули палату, оставляя меня одну с грохочущим сердцем.

«Ник, прошу, найди меня. Я перестану вредничать и попробую дать нам шанс, только спаси нас с малышом.» – мысленно обратилась к своему истинному, в надежде, что меня услышат.

Мистика, магия или называйте это как хотите, но мою мольбу словно услышали свыше.

«Ну, где же ты милая?» – звучал взволнованный голос Ника в своей голове.

«Ник?» – обратилась к нему так же мысленно.

Или меня чем-то обкололи, что вызвало галлюцинации, или я просто схожу с ума, но я отчётливо слышу голос своего волка в голове.

«Ника? Ты меня слышишь?»

«Ну, если это не плод моего воображения, то да, я тебя слышу.»

«Не может быть! Ты и правда особенная. Милая ты в порядке? Они тебя не тронули?»

«Я в порядке. Только надолго ли!?»

«Что ты имеешь в виду?»

«Ник, они хотят убить ребёнка, нашего с тобой ребёнка.»