— Я поеду за Анжеликой. Ты сможешь остаться с ним здесь на час, максимум два?

— Конечно! — отвечаю незамедлительно.

— Супер. Лика пока ничего не знает — трубку не берет. Намерен поехать к ней домой и устроить выволочку! Не заметить, что ребенок болен.

— Ты спокойнее там, — прошу у него. — Мы ведь тоже аж вечером поняли.

— Вечером, Лер. Не спустя неделю. В течении получаса ему поставят капельницу. Потом, когда проснется, рентген нужно сделать, оценить степень поражения. После я думаю мы уже приедем.

— Не волнуйся, все будет в порядке.

— Тебе точно не в тягость?

— Честно? Мне очень страшно не справиться, — улыбаюсь. — Я ведь понятия не имею, как с детьми обращаться. Вдруг он будет плакать и отталкивать меня? Звать маму?

— Ты ему понравилась, Лер, — спокойно говорит Богдан. — Все будет в порядке. Я бы и людей своих мог послать, но это надолго. Их она не боится, а со мной сразу поедет. Ромка будет себя вести прилично, главное, чтобы температуры не было. 

Я киваю, обещая, что буду следить за его состоянием. Что не сомкну век, слушая его дыхание.

— И врачей проконтролирую, не беспокойся. Если через полчаса не придут — скандал закачу.

— Спасибо, — произносит Богдан, быстро целуя меня в губы. — Ты не представляешь, как мне важно знать, что сын в безопасности.

Я в который раз повторяю ему, что все обязательно будет хорошо и только после этого Богдан уходит, а я остаюсь с его сыном. Его доверие определенно мне льстит. Он оставляет мне самое ценное, что у него есть — своего ребенка. Это ли не высшая мера доверия и уверенности в женщине?