– Здравствуй, Никуша.

– Светочка, что ты здесь делаешь? – удивлённый появлению мамы отец суетливо подошёл к ней, беря за руку, – Ты же должна сейчас быть с Тимофеем.

– Тима уснул, и я сразу сюда, – голос мамы звучал совсем безжизненно.

– Ты оставила его одного?

– Конечно нет. Я позвонила Нине, и она примчалась, чтобы посидеть с ним.

Нина – двоюродная сестра матери, по велению судьбы оказавшаяся истинной парой одного из волков нашей стаи. Очень добрая и ласковая женщина, но, к сожалению, так и не познавшая счастья материнства. Очень много лет назад, ещё до моего рождения, тётя забеременела, но потеряла ребёнка в жуткой аварии, в которой сама чуть не погибла. Тяжело пережила утрату, но смогла найти в себе силы жить дальше. Её в посёлке любит каждый ребёнок, как совсем малыши, так и уже подростки. Женщина с удовольствием всю свою жизнь помогала и продолжает помогать женщинам с детьми, посидеть или помочь понянчить.

– Как она? Как Оксана? – голос мамы прозвучал надрывно, она боялась услышать страшное.

– В себя ещё не приходила, но благодаря Владимиру страшного удалось избежать.

– А ребёнок?

– С ребёнком тоже всё в порядке, Светлана, – сдержанно заговорил отец Ники, – Её вовремя доставили в больницу, и я как раз здесь был, зашёл повидаться с коллегами. Ребёнка спасти удалось, но я пока не могу давать никаких прогнозов, будут ли какие последствия в дальнейшем.

– Что с ней было? Почему это случилось?

– Света, давай поговорим об этом дома?

– Нет, – запротестовала родительница, – Я хочу знать сейчас, что это было.

– Владимир обнаружил в её организме аконит.

– Что??? Аконит?

– Да, милая.

– Но…как он мог оказаться в её организме? Выращивать эту дрянь строго запрещено в поселении, да и поблизости оно не растёт.

– Это мы и собираемся выяснить с Никитой.

– Ей его подсыпали? – мама переводила ошарашенный взгляд от отца к Владимиру, и обратно.

– Вероятнее всего, – ответил Карельский, – Эта дрянь могла попасть не замечено только либо с едой, либо в напитке.

– Но, кто хотел навредить нашей дочери, Костя? А главное, почему?

– Милая, успокойся пожалуйста. Мы обязательно во всём разберёмся и всё узнаем. Тот, кто это сделал понесёт наказание, даю тебе слово.

– Найди их, Костя. Слышишь? Из-под земли достань, но найди, – закипала от гнева мама.

– Обещаю.

– Я хочу увидеть Оксану.

– Хорошо, тебя проводит медсестра.

Мама с отцом пошли вслед за медперсоналом, а в кабинете воцарилась тишина.

– Так, Ника, ты сама еле на ногах держишься, – возмутился Владимир, посмотрев на дочь, – Собирайся и иди домой.

– Папа. Я уже не маленькая, не забывай пожалуйста об этом, – спокойно, и очень по-доброму, ответила мужчине моя пара, при этом её губ коснулась улыбка.

– Для меня ты всегда будешь маленькой девочкой, моей малышкой. И вообще, не спорь с отцом.

– Я дождусь тебя, – предприняла ещё одну попытку Ника.

– Нет, не дождёшься. Нам ещё нужно поговорить с Константином, и пока неизвестно на сколько растянется разговор. А тебе нужен сон.

– Но, папа…

– Я сказал не спорь, – нахмурился Карельский, но скорее лишь для того, чтобы вразумить дочь, – Тебе нужно побольше отдыхать, а я, итак, мало того, что вытянул тебя, так ещё и задержалась ты. Ну-ка не мучай моего внука и быстро домой.

Я даже немного был ошарашен словами Владимира. Изначально я отнёсся к нему с пренебрежением, думал, что станет мне палки в колёса вставлять, но видимо я поторопился в своих выводах.

– Откуда ты знаешь, что родится именно мальчик? – улыбалась моя малышка.

Родится. Как же меня греют эти слова. Хочется подойти к моей паре и зацеловать до головокружения, даже, если будет сопротивляться. Я так ей благодарен, за её мудрость.

– Потому что я его дед, и точно чувствую, что это именно пацан, – с нотками гордости ответил ей отец.

– Я так понимаю, спорить бесполезно? – Ника состроила хитрые глаза, как у котёнка, в надежде, что над ней всё-таки сжалятся и не отправят домой, но и это не сработало.

– Ника, прекрати вести себя, как ребёнок.

– Ладно-ладно, – сдалась моя пара, поднимая руки в знак капитуляции, – Уже ухожу командир.

– Я тебя провожу, – быстро активизировался я. Ника изогнула бровь и посмотрела на меня так, словно я сказал совершеннейшую глупость.

– Спасибо, не стоит. Тебе лучше остаться со своей семьёй.

– На улице ночь и уже очень темно, – сказал очевидные вещи.

– И?

– То есть, тебя совершенно ничего не смущает, да?

– Я уже большая девочка.

– Я в курсе, – хмыкнул от её слов.

– А это значит, что со мной всё будет в полном порядке.

– Ника, я тебя провожу и это не обсуждается. Хочу быть спокоен, что ты дошла нормально.

– Что со мной может случиться? Здесь идти то недалеко, – злилась малышка.

– В это время суток не всегда безопасно может быть даже здесь.

– А ты не много ли на себя берёшь?

– Не много, – вмешался в нашу перепалку Владимир, – Парень прав, нечего тебе одной шастать на ночь глядя.

– Да вы издеваетесь, – надула губы Ника, но больше спорить с отцом не стала.

– А ты, – обратился ко мне Карельский, – головой за неё отвечаешь.

– Безусловно.