- Ты хоть представляешь, что сделал, Давид? – Камила, кажется, плачет.

- Давай обойдемся без громких фраз, - отвечает равнодушно.

Вот только мне ничуть не легче, что Байратов так же холоден с этой женщиной, как и со мной. Наоборот, меня всю трясет.

- Ты даже не спросишь, как твой сын? Не хочешь увидеть его?

Внутри все леденеет. У Давида, получается, уже есть наследник! От этой женщины!

Голова кружится, пульс частит. Я точно не ожидала услышать ничего подобного, не была готова. Как же больно! Почему? Откуда такая реакция?

Стараюсь не дышать, чтобы не пропустить ответ Байратова.

- Не говори ерунды. Ты сейчас падаешь в моих глазах еще ниже.

- Я расскажу ей! Понял? Твоя жена все узнает! Если ты не согласишься на мои условия…

- Послушай меня внимательно, - от угрожающих нот в голосе Давида даже у меня все сжимается, хоть он даже не подозревает о моем присутствии. Представляю, каково сейчас Камиле. Всей душой сочувствую несчастной женщине. – Я никогда не терпел шантажа, любой кто пытался играть со мной в подобные игры, очень горько жалел об этом.

- Ты смеешь мне угрожать? Я мать твоего сына, Давид! Ты что, не слышишь меня?

- Я не верю ни одному твоему слову. Но даже если бы и верил – мне не нужен ребенок.

- Он уже есть! Не стоит вопрос, нужен или нет! Он нуждается в тебе…

- Все. Я услышал достаточно. Разговор окончен.

- Ты чудовище! Я даже не думала…

- Я думаю о тебе тоже самое. Больше не появляйся у меня на пути, поняла? И не смей даже думать о том, чтобы приблизиться к Есении.

- Боишься, что женушка узнает твой грязный секрет? Что ты конченый подонок и мерзавец?

- Я ничего не боюсь, запомни. Советую хорошо запомнить то что сейчас скажу. Ты сваливаешь из города, я больше не хочу о тебе ничего слышать, поняла? Выкинь из головы историю про ребенка. Она никого не впечатлит, потому что это ложь и никак иначе. Я всегда предохранялся с тобой. Последний раз у нас была встреча два года назад. Ты все это время молчала, но как только я появился в поле твоего зрения, да еще при должности… Короче, это слишком убого, Камила.

- Мерзавец, - всхлипывает женщина.

- Устройся на работу в какой-нибудь драмтеатр. У тебя отлично получается.

- Ты… бесчувственный…

Больше я не в силах слушать. Давид предстал передо мной в еще более чудовищном свете. Он настоящее ничтожество! Как можно таким образом относиться к своему ребенку? Бедный малыш! Слезы текут, меня трясет. Иду, даже не понимая куда направляюсь. Только бы подальше от ужасного человека, которого начинаю ненавидеть еще сильнее!