– Это что?
– Ничего! – огрызается муж. – Пришлось самому одевать, чтобы быстрее было!
Он хлопает дверью в ванную, а я вздыхаю, присаживаюсь перед Сенькой на корточки и тихо спрашиваю:
– Папа опять не дал самому одеться? Трудно ему лишнюю минуту подождать?
– Ага, – мрачно буркает ребенок, снимая ботинки.
Я улыбаюсь. Сенька просто прелесть – светлоголовый, с голубыми глазами. Даже мрачный и обиженный, выглядит ангелочком.
– Игорь! – кричу я, когда слышу, что он вышел из ванной. – Нам нужно поговорить.
– Да отстань ты от меня, – раздражается он.
Ну, все понятно: сначала приставала с переездом, затем заставила сходить в сад, теперь снова что-то хочу.
– Это важно!
– Ладно, – он появляется в кухне, хмуро глядя из-под густых бровей. – Что опять?
Мне не нравится его подход, слова, даже выражение лица – видно без переводчика, что я его достала, и разговор не получится. Но делаю еще одну попытку, пока Сенька моет в ванной ручки.
– Мне предложили работу. Я только что говорила с директором, нужно ехать, Игорь. Первое время посидишь с Сенькой, потом найдем садик…
– Что за работа? – муж скептически смотрит на меня.
– Помощница в серьезной компании. У Олега Давыдова.
– Как ты сказала – Олег Давыдов? – он достает телефон и прямо при мне начинает гуглить. Насмешка на лице вдруг сменяется злостью. Он читает про Давыдова и колкости, которые хотел сказать про моего будущего работодателя застревают в горле. – Да ты гонишь, что ли? Хочешь сказать, тебя туда взяли? Какая зарплата?
Я называю сумму, и Игорь отшвыривает телефон.
– Это хорошие деньги! – горячусь я.
– Только тебе их не заплатят! Мил, я тебя люблю и все такое… Но это какие-то мошенники, тебя туда не возьмут, очнись! – он усмехается, даже закатывает рукава, и становится к мойке, где скопилась гора грязной посуды. – Тебя у нас по знакомству пристраивали. А это Москва, ты видела вообще, что за мужик? Может, он с тобой и договор уже заключил?
– Будет второй этап собеседования. В Москве, – признаюсь я.
– Вот видишь, – Игорь вздыхает от облегчения, что не так уж сильно мне повезло. – Это вообще ничего не значит! У него в Москве знаешь сколько таких? Думаешь, тебя там ждут?
Я слушаю отвратительный шум воды и грохот грязной посуды в нашей хрущевке. Игорь зачем-то растаптывает мои мечты, планы, надежды. Даже просто попытки на что-то надеяться.
– Я понимаю, что происходит, – говорю я. – Сначала ты хотел унизить Давыдова, а когда увидел, кто он, решил, что легче – унизить меня. Так?
– Брось свои психологические штучки, Мил. Я слишком давно с тобой живу, чтобы на них вестись. Я просто о тебе забочусь! Тебя в этой Москве кинут с работой, и все равно вернешься сюда. Хорошо, если без долгов. Ты этого хочешь?
– Игорь...
– Мама, помоги, пожалуйста, – Сенька стоит в проходе, с рук капает вода. – Папа полотенце слишком высоко повесил.
Каждый раз, когда я слышу «мама», испытываю укол нежности.
– Папа никогда о других не думает, – ворчливо говорю я, и иду перевешивать полотенце. Бросив напоследок. – Я все равно поеду, понял?
