Глубоко и успокаивающе вдыхаю. Мне нужно остаться сосредоточенной, иначе гнев возьмет верх, и мыслить будет сложно. Сейчас все, что я хотела, это выбросить Тимура Энгберга из головы.

— Ну, это забавный вопрос, Тимур, — выдавливаю сквозь зубы. — К твоему сожалению, я не соизволю ответить, потому что это не твое, черт возьми, дело.

— Как член совета директоров и крупнейший акционер компании, я считаю, что имею право знать, когда президент компании не может ей управлять. Ты и твоя семья скрывали эту информацию, и это нарушает правила.

Ну, все. Мне бросили красную тряпку.

— Как ты смеешь это говорить?

С рыком отталкиваюсь от двери и бросаюсь на Тимура, намереваясь нанести хоть какие-нибудь телесные повреждения. Моя ладонь встречается с его щекой. Звук звонкого шлепка разносится по пустой палате. Голова Тимура поворачивается в сторону, красный отпечаток моих пальцев ярко отражается на коже.

— Ты мерзкий и ужасный человек! — шиплю я сбившимся дыханием. — Мой отец здесь из-за тебя, и ты смеешь обвинять нас в нарушении правил?

Тимур трет щеку и молчит.

— Надеюсь, ты отправишься в ад, Тимур, — я продолжаю, теперь лучше контролируя свой темперамент. Удар смягчил мою ярость и доставил немалое удовольствие от красного отпечатка на щеке мужчины.

— Никогда не пытайся повторить это снова, — холодная ярость в его голосе заставляет меня сделать шаг назад. — Я могу вытерпеть многие вещи, но я не приму этого, уж точно не от тебя.

Несмотря на дрожь, пробежавшую по позвоночнику, вздергиваю подбородок:

— Я не боюсь тебя, Тимур. И я ударю тебя снова, если ты когда-нибудь опять будешь так говорить о моей семье. Запомни это.

Отворачиваюсь, намереваясь открыть дверь, но голос Тимура останавливает меня:

— Ты забываешь, Ева, что в этой игре все карты у меня.

— О чем ты говоришь? — нахмурившись, бросаю через плечо.

Он приближается, пока не оказывается у моего лица. Так близко, что я чувствую его дыхание на своих волосах.

— Моя игра, — мягко говорит Тимур. — И прямо сейчас я перешел ко второму пункту.