− Нет, не все, − запальчиво мотаю головой. То, что рвётся сейчас изнутри, сдержать просто невозможно: – Когда чья-то любовь лишает свободы другого человека, когда ради своей любви ломают жизнь и калечат душу, это нельзя оправдать. И лучше бы такой больной любви не существовало вовсе. Лучше всю жизнь не знать ничьей любви, чем такую.

Мы напряжённо застываем друг напротив друга. Сказанное звенит в воздухе тягостным чувством. Но я не жалею, что позволила этому вырваться. Мне даже дышать теперь стало легче. Слишком долго это меня сжигало изнутри.

− Иногда любовь действительно приобретает довольно уродливые формы, − произносит наконец герцог. – Но ты же понимаешь, что не всегда всё так? Что наши чувства и то, как мы их проявляем − это всего лишь наше отражение. Чем человек наполнен, тем и делится с миром.

− А чем наполнены вы, герцог? – вырывается у меня.

− У тебя есть возможность это узнать, − улыбается он многообещающе.