- Я суп с фрикадельками варила, поешь, пока доберёшься до гостиницы - снова проголодаешься. Сынок, наверно, ты прав в своих поступках и решение надо было принять быстро, но ты мог просто пожить с ней, приглядеться. Столько лет прошло. Вы изменились оба, это не чувства сейчас, а воспоминания о первой любви. На такой базе семью не строят.
Данилов видел, как мать пытается высказаться максимально корректно, чтобы не сжечь мосты. Понимал, насколько она не хочет ссориться и осознаёт неизбежность разлуки. Чувствовал, как в нём боролись совершенно противоположные чувства: обида, боль, жалость и любовь к женщине, которая его родила, вырастила, научила всему, что он знал и умел, но так грубо покалечила его жизнь.
- Да, много лет прошло, очень много, – отправляя в рот ложку с супом, произнёс он. - Дочь вырасти успела, а отца полюбить не смогла. Некого любить ей было. Нравится расклад? Твоими руками сотворённый.
Мать глянула на него полными слёз глазами, но сдержалась и не расплакалась.
- Ешь, Саша. Когда теперь свидимся… Да и свидимся ли. Ты звони, ладно?..
Мать отвернулась к окну и всё же не сдержала рыданий. Плечи нервно вздрагивали, а руками она смахивала слёзы. Данилов подошёл и обнял сзади.
- Ну, перестань, мам. Не навсегда расстаёмся. Может, в гости к нам когда соберёшься… Мы с Диной будем рады.
- Правда? – Мать повернулась к нему, глаза светились надеждой.
- Правда, мама. Конечно, правда. Куда же я без тебя. Родителей не выбирают…
- Сыновей тоже. – Она улыбалась сквозь слёзы. – Серёжке свои новости-то рассказал?
- А то как же! В первую очередь. Хороший у меня сын. Жаль, что далеко.
- Это сейчас так, а потом кто его знает, как будет. От судьбы не уйдёшь. Может быть, ещё и рядом окажется.
- Хотелось бы… Только когда это «потом» случится. Эх, начать бы всё сначала…
- Так ты и начал. Береги себя, сынок. – Она уткнулась лицом в грудь сына. – Я люблю тебя. Всё только ради твоего счастья делала. Как вспомню, как пришёл ты тогда домой избитый весь, с сотрясением, так и вскипело всё внутри. Я её и так не жаловала. Не ровня она тебе была. А тут на кусочки порвать готова была. Да я тогда все наши сбережения её родителям отдала, чтоб забыли они к тебе дорогу. Простишь?
- Давно простил, мама.
Данилов вышел на улицу, последний раз взглянул на окна своей квартиры и, заметив наблюдающую за ним мать, помахал ей рукой.
Теперь можно было ехать. Его ждала Дина.
