- Я ещё развод не оформил, - напомнил помягче.

Но даже сейчас, когда я в разводе, желание снова себя опоясать не возникает. Ободок кольца оставил свой след не только на коже. И на душе! И, пытаясь его отыскать, я долго вожу снизу вверх большим пальцем...

Снежана ложится обратно. И жмётся ко мне. Она, кажется, счастлива только лишь тем, что находится рядом. С тех пор как мы стали общаться опять, после её суицида, прошло столько времени. Но даже сейчас сохранились табу! Мы не касаемся темы семьи. Теперь уже бывшей, моей.

Когда по субботам я прихожу домой вечером, она просто меня обнимает, без слов. Как будто боится, что однажды я могу не прийти.

- Мы поженимся? – звучит иногда, между строк.

- Ведь жить во грехе – это плохо, - добавляет Снежана и синева её глаз наводняется.

Я хотел бы пойти на уступки. Но не могу! Развод ещё не «зажил», чтобы озвучивать новые клятвы. И потому отвечаю:

- Посмотрим, - и обнимаю покрепче.

Никита плаксивый! Кажется, что ни Давид, ни Дина не были так беспокойны. Или я был моложе в то время? Но я не могу обвинять его в этом! Мне хочется чем-то помочь. И сердце стучит виновато, когда я смотрю на него.

Он - забавный малыш. Очень милый! Смышлёный. Уже «щупает» мир. Любопытно взирает на всё и пытается встать. Упирается ручками, но возмущённо кряхтит, от того, что не может.

Я показал его фото сестре. Дина ведь старшая! Она в своё время хотела кого-то. Сестрёнку, наверно? И потому, при взгляде на младшего брата, пространно кивнула и произнесла:

- Класс.

Я храню его фото у себя на смартфоне. Но даже там у него есть отдельная папка. И я стараюсь следить, чтобы фото из папки «Семья» и «Снежана» никогда не пересекались друг с другом.