Все прекрасно понимали, что времени у нас очень мало. Поэтому старейшины не стали задерживать нас. Только пожелали хорошего пути.

Подойдя к кромке воды, Эрих раскрыл за спиной драконьи крылья. Превращаться полностью он не стал, только бережно подхватил меня на руки. Я обвила его шею руками, прижимаясь всем телом. Это было привычно. Ведь в Драконьих землях мы часто летали так на закате. Эрих выводил меня на крышу замка, брал на руки, и мы долго-долго кружили под небом, которое постепенно превращалось из голубого в алое, а потом и в темное, полное звезд. Может, поначалу я и боялась высоты. Но как можно бояться чего-то в сильных руках любимого мужчины?

Даже сейчас, казалось бы, мне должно было быть неспокойно на сердце. Ведь Ирма осталась там, в Драконьих землях. И теперь мы спешили к ней, не зная, в каком она состоянии. Но почему-то, чувствуя тепло тела Эриха, слыша мерное биение его сердца рядом, я чувствовала, что все будет хорошо.

Я оглянулась. На берегу острова стояли старейшины, глядя нам вслед. Монстрик, которому мы обеспечили крепкий здоровый сон, вдруг поднял головы. Но я не успела испугаться, что он проснулся. Ведь хранитель махнул чешуйчатым хвостом, как довольный сторожевой пес. А потом соскользнул со скалы, на которой уснул, и нырнул в воду, скрываясь в темных глубинах.

Мы летели все дальше и дальше. И вот Птичьи острова уже скрылись из виду. А мы оказались в Драконьих землях. Подлетев к Укрытию, Эрих спланировал прямо на балкон той комнаты, в которой уложили Ирму. Он шагнул внутрь через открытую дверь, я прошмыгнула следом.

– Как она?! – взволнованно выпалили мы в один голос.

Нянечка, сидящая у постели Ирмы, вскочила на ноги.

– Девочка не просыпалась. И кажется, ей хуже. Начинается жар.

– Мы принесли противоядие! Теперь все будет хорошо! Но принеси на всякий случай прохладный травяной отвар для компрессов, – приказал Эрих.

Няня кивнула и выскользнула за дверь. А мы подошли к кровати, на которой лежала Ирма. Эрих коснулся ладонью ее лба и вздохнул, почувствовав жар. Я взяла бутылочку с противоядием, чтобы осторожно влить его в губы Ирмы.

– Ну же, малышка, очнись… Тебе нужно выпить его… – прошептала я умоляюще, и голос задрожал.