Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 111

Любовные письма от неизвестного мужчины, некоего Джордана Томсона. Мой отец? От этой мысли сердце забилось быстрее. Даты указывали, что они были вместе до моего рождения. Однако у меня не имелось никаких подтверждений его отцовства.

— Может, это твой отец, — предположил Эшер, читая одно из писем. — Язык у него здорово подвешен, надо признать.

Я убрала письма на место. Об отце я ничего не знала, и, судя по тому, что я прочла, он ничего не знал обо мне. Возможно, он не хотел ребенка. Возможно, я была нежеланной.

— Во второй коробке рисунки, — сказал Эшер. — Это твои?

— В рисовании я полный ноль, — призналась я, доставая один из них.

— Однако оценки у тебя были хорошие, — заметил Эшер, показывая новый листок. — Я, можно сказать, впечатлен, ты не всегда была такой глупой.

— Там что, школьная ведомость? — спросила я.

— Нет, это оценки за домашние задания… А, нет, все-таки ты всегда была дурочкой, мой ангел. Как ты могла спутать человека с лисом?

Сердце екнуло. Я тут же забрала листок. Упражнение по языку: подписать картинки. Там были цветок, птица, машина и фигура человека. Вместо того чтобы написать «человек», я написала «Лис».

Трясущимися руками я быстро смяла бумагу. Эшер вопросительно на меня посмотрел, но я не хотела рассказывать о нем. Только не сейчас, не сегодня вечером.

— Почему ты…

— Я хочу посмотреть свою комнату, — заявила я, вставая. — А потом уедем.

— Ладно.

Он нахмурился и тоже поднялся, не спуская с меня глаз. Я торопливо поставила коробки на место.

— Элла, ты уверена, что…

— Со мной все в порядке, просто подустала, — соврала я, не глядя на него.

— Хочешь, вернемся? А завтра продолжим, — предложил Эшер, удерживая меня за руку. — Этот дом ждет тебя уже десяток лет, может подождать еще денек.

С бьющимся сердцем я оглядела мамину спальню. Мне хотелось увидеть свою комнату, но что-то во мне кричало, что не нужно этого делать. Слишком много воспоминаний засело в глубине, и я чувствовала, что уже перегрузилась.

— Ты… ты прав.

Он обнял меня, и я уткнулась ему в шею. Горло сжималось. Этот дом был свидетелем моих травм, моей боли, моего счастья и всех детских переживаний. Этот дом был еще жив, я тоже. Но его хозяйка — нет.

Слезы медленно катились по щекам, и шея Эшера намокла. Когда я всхлипнула, он обнял меня крепче. Я позволила эмоциям взять верх и перестала сдерживаться, словно тело и сердце наконец-то слились воедино.

— Завтра мы поедем к твоей матери… Но сначала заглянем в цветочный магазин, — проговорил Эшер, несколько раз нежно целуя меня в макушку. — Потом я оставлю тебя с ней, и будь там столько, сколько нужно… хоть целый день, мой ангел… Я тебя подожду.

Следующий день.

Руквудское кладбище

— Он сказал, что она похоронена здесь, — напомнила я Эшеру, вглядываясь в имена на могилах.

Мы уже минут двадцать искали могилу матери, и Эшер начал терять терпение.

— В следующий раз пусть повесят указатели, потому что я…

— Эшер…

Мой взгляд остановился на одной из могил. Горло сжалось. Сколько я ни читала и ни перечитывала выгравированное имя, мозгу не удавалось это переварить.

Дженна Коллинз.

Моя мать лежала здесь. В нескольких метрах от меня.

Дрожа, я медленно приблизилась к могиле, которую мне не доводилось видеть. Через столько лет после аварии я нашла свою маму. Слезы лились бесконечно. Маленькая девочка, ставшая свидетельницей аварии, проснулась и наконец-то позволила себе оплакать ее смерть. Я ждала этого столько лет.

Со слезами на глазах я перечитывала имя матери, вспоминая ее улыбку, ее смех. В голове снова звучал ее ласковый голос.

— Привет… мама.

Сказав это, я разрыдалась. И постаралась успокоиться. Мне хотелось поговорить с ней, и времени плакать не было.

— Я… Я принесла тебе цветы… Ты… конечно, завидовала другим могилам… Но лучше поздно, чем никогда, верно? Ты всегда так говорила…

Я чуть усмехнулась и вытерла щеки. Набрав побольше воздуха в легкие, снова заговорила, чувствуя, как дрожат губы:

— Прости… Я раньше не могла принести тебе цветов. Кейт увезла меня в Штаты через несколько недель после аварии… вроде бы.

И снова я зарыдала. Рассказывать маме вслух свою историю было так больно — наверное, больнее всего в жизни.

— В общем… зря она это сделала, — продолжила я, кладя цветы рядом с могилой. — Если честно… она меня использовала, мама.

Слезы снова застлали мне глаза.

— Она продала меня, чтобы выпутаться, и я… Меня держал у себя извращенец, мама… Он ужасно со мной обращался… Он меня сломал… Они все меня сломали.

Грудь сдавило, когда в голове закрутились воспоминания о том, как меня раз за разом втаптывали в грязь. С отвращением я выплевывала слова, рассказывая все, что пережила из-за Джона и тети, тех, кто был виновен в моей гибели.

Я рассказывала, как смотрела по вечерам на звезды и думала, что одна из этих звезд — мама, которая присматривает за мной с небес. Рассказывала, что воспоминания о ней успокаивали меня после того, как мужчины пользовались мною.

— Это было ужасно… я ненавидела собственное тело.

В то время даже мебель была более живой, чем я. Единственное, чего я хотела, — это уйти к маме, оставив свое тело Джону, который и так уже им владел.

— Кейт бросила меня… Она начала новую жизнь, а я… А я должна была жить той жизнью, которую она мне навязала… Много лет я была заперта в четырех стенах. Я не закончила учебу, как ты хотела. Я не получила диплом. Я даже не пошла в старшие классы…

Мое сердце кровоточило, а слезы жгли глаза. Тело изнемогало под грузом печали.

— Я осталась в этом мире преступников… У тебя бы точно случился инфаркт, если бы ты была жива, — сказала я, засмеявшись сквозь слезы. — Но… в этом мире я встретила хороших людей… И одного хорошего человека.

Я обернулась посмотреть, не стоит ли Эшер за спиной, но он был далеко и не отрывался от телефона. Улыбнувшись, я решила сесть на землю рядом с матерью.

— Он сейчас со мной… Это он привез меня сюда. Он бы тебе очень не понравился. Он надменный, вспыльчивый, к тому же садист… но только не со мной. Сейчас уже нет. Раньше да, это был кошмар. Меня насильно сделали его невольницей. Я работала с ним, а он меня не хотел, но… всегда было что-то еще. И за это он ненавидел меня еще больше… насколько я поняла. Когда я осознала, что он по натуре не плохой, я влюбилась в него настоящего. В Эшера.

Я нервно теребила пальцы, шепча эти слова, словно боялась, что их кто-то подслушает, боялась произнести их так открыто.

— И да, я ему это сказала… но он меня оттолкнул… в буквальном смысле. Год я прожила вдали от него, и это был ужасный год. Мои демоны вернулись и преследовали меня… и Лис тоже, мама. Раньше он редко появлялся во сне, но стал часто приходить, пока я жила одна на Манхэттене.

Я выкладывала без остатка все, что во мне накопилось, как будто она меня слышала. Рассказывала о Поле, Киаре, Элли, Бене, Рике и обо всех людях, так или иначе оставивших след в моей жизни. Разговор с ней был для меня невыразимым благом. Я пролила столько слез, что разболелась голова, но это было счастьем, пусть и горьким. Моя душа чувствовала мамину душу совсем рядом, та чутко вслушивалась в жизнь, где ей больше не было отведено никакой роли.

— Но после всего этого… вот, я здесь. Здесь, перед тобой, и все еще живая. Пусть мое душевное здоровье в плачевном состоянии, но… я по-прежнему жива. Я поклялась себе, что снова встану на ноги и возьму жизнь в свои руки… а теперь клянусь в этом тебе, мама. Твоя дочь боец… А значит, у нее получится… По крайней мере, она попытается.

Последняя слеза скатилась по моей щеке, и я закрыла глаза, сделав глубокий вдох. Я устала, меня трясло от холода, но я ощущала себя легкой, словно освобожденной. Я чувствовала, что с меня свалился груз — груз вины за то, что не повидала ее раньше. Теперь я была здесь, и она знала все.

Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 111