Мы все еще видны на экране, наша пара представляет собой развратное, эротическое зрелище, пока мы трахаемся. Это будет запечатлено в моей памяти, мы оба дикие и непривязанные.

— Я собираюсь кончить снова, — хнычу я.

Его рык вибрирует во мне, и он тянется вниз, чтобы погладить мой клитор, встречая взгляд на веб-камере.

— Кончи на мой член. Намочи меня.

Его хватка на мне усиливается, когда сжимаюсь вокруг него, его член пульсирует внутри. Я хочу почувствовать, как он кончает. Я хочу, чтобы он заполнил меня.

Желание разгорается в моей груди, проникает в меня, когда я отпускаю его, снова опрокидываясь в забытье. Толчки Колтона становятся резче, затем он напрягается, глубоко погружая свой член, его голова упирается в мою, и он кончает с рваным звуком.

Мы падаем вместе, оба задыхаясь. Его рука остается на моей талии, лаская живот под футболкой.

— Святое дерьмо, — выдыхаю я.

— Да. — Его тело сотрясается от смеха, и он обнимает меня, целуя в щеку. — Это было нереально. Давай скачаем его и посмотрим снова. Я хочу трахать тебя, пока оно играет. Наше первое пикантное домашнее видео.

Я смотрю на экран, регистрируя символ записи.

— Ты записал это?

Шлепаю его, но я слишком измотана, чтобы сделать что-то большее, чем просто провести рукой по любой его части, до которой я могу дотянуться. Я не злюсь — на самом деле, меня это возбуждает. Мне нравится идея наблюдать за нами.

— Да, тебе действительно не нравится эта идея. — Он делает толчок, заставляя меня задыхаться. — Вот почему твоя киска трепещет вокруг моего члена, маленькая королева?

— Заткнись. — В моем тоне нет укуса, мое веселье слишком сильно, чтобы его скрыть.

Колтон обхватывает мои бедра, когда я встаю, проводя прикосновения между ног, потому что он одержим желанием ощупать меня после того, как мы трахнемся, мои складочки набухли и стали чувствительными, с них капает. Я оглядываюсь через плечо и встречаю его взгляд. Он шлепает меня по заднице с кривой ухмылкой.

— Давай.

Колтон укладывается, загружает запись с веб-камеры, затем берет меня за руку и ведет через верхний уровень клуба в нашу комнату. Оказавшись внутри, он раздевает меня донага, снимает одолженную рубашку и бросает свою одежду, увлекая меня в постель.

— Ты больше, чем моя маленькая королева, — произносит он после нескольких минут комфортной тишины. — Ты моя богиня.

Мое сердце загорается ярким светом, когда он прослеживает татуировку Никс на моей грудной клетке.

— Знаешь, почему мне нравится богиня ночи? — шепчу я.

Он заинтересованно хмыкает, проводя рукой по моим чернилам.

— У моей бабушки была большая книга по мифологии. Я увлеклась ею, когда была маленькой, и любила перелистывать истории. — Мое сердце замирает от тоски по ней. — Она поощряла мою любовь к мифологии и покупала все эти книги. Там были иллюстрации, и одна из них, с изображением Никс, покорила меня. В том, как она была изображена, было что-то такое, что меня поразило. Это резонировало со мной. Я не понимала почему, пока не стала старше, но мне кажется, что ночью я сияю, как она. Под покровом темноты все, что я хочу, становится возможным.

— Я был прав. — Его губы находят мой лоб, и он притягивает меня ближе.

— В чем?

— Ты богиня. Моя Никс. И ты моя, детка. Вся моя.

Я прикусила губу.

— Это делает тебя моей?

— Чертовски верно.

Трепет удовлетворения наполняет мою грудь. Я имитирую его тон.

— Хорошо.

— Мм, мне нравится, как ты владеешь собой, детка. У меня прямо мурашки по коже. — Он кладет мою руку на свое сердце, затем опускает ее к своему члену. — И здесь. Приятные мурашки по моим яйцам.

Я фыркаю.

— Боже мой.

— Серьезно.

— Я не могу с тобой.

— Тебе это нравится, — бросает он вызов наглым тоном, от которого у меня сводит живот.

И да. Я просто могу.

Колтон проводит легкими поцелуями по моему лицу, вызывая мягкую улыбку. Я поворачиваюсь на бок, и он притягивает меня к себе. Между нами нет ни сантиметра пространства, и он окутывает меня своими объятиями, своим запахом, своей ощутимой привязанностью.

Вот каково это, когда мое сердце принадлежит кому-то другому. Это пугает, это то, чему я так долго сопротивлялась, но мне это нравится. Я знаю, что все хорошее временно. Меня не волнует, что они никогда не продлятся, потому что я хочу держаться за это. Не хочу отпускать это. Не хочу отпускать его, когда он быстро стал тем, кого мое сердце признает жизненно важным для моего выживания.

Мое сердце принадлежит Колтону, а его — мое. Я буду бороться за это до последнего вздоха.

30

КОЛТОН

Запись, сделанная камерой с кнопкой Рэна в ночь встречи в Музее Основателей, идет с паузой на экране моего планшета, пока все мы сидим в подвале на совещании по стратегии. Все почти как в старые добрые времена в нашем первом Гнезде. Почти, но не совсем.

Я сижу на конце силовой скамьи, Куинн сидит на стуле рядом со мной, Айла и Роуэн недалеко от меня, делят другую скамью для тренировок. Джуд опирается на канаты боксерского ринга, а Рэн ходит между нами взад и вперед. Леви прислонился к одному из опорных столбов, вертя в пальцах нож.

Этот чертов клоун, возглавляющий тонкую иерархию Общества королей, чертовски меня достал. Мы с Куинн сопоставили всех в этой комнате с видными игроками среди самых богатых семей Торн-Пойнта, но мы не можем подтвердить, является ли он Уэстли Снайдером. Мы только гадаем методом исключения.

За последние полтора месяца мы создали хаос для членов Королей, приходя к ним один за другим. Мы побеждаем направо и налево, разрушая их бизнес-империи, бросая вызов их самопровозглашенным коронам, чтобы править городом, и раскрывая их скрытые преступления и самые темные секреты.

Это потрясающее чувство. Но что меня беспокоит, так это то, что из всего, что мы узнали об Обществе королей, они чертовски любят драматизм. Бал-маскарад, скрывающий замок с карнавальным лабиринтом, чтобы отделить членов общества от нечленов, театрализованное собрание под Музеем Основателей, чертовы символы и подсказки, указывающие на их существование, расставленные по всему кампусу, по всему городу, прячущиеся на виду.

Так почему же они ждут, чтобы ответить нам?

Неужели они действительно настолько высокомерны в своей вере в то, что все карты в их руках, что не видят в нас