– Кэш… – жалобно шепчу я, когда он отстраняется от меня.

Он осыпает поцелуями шею, покусывает и посасывает ее. Я закрываю глаза и выгибаюсь в спине, мои волосы беспорядочно раскидываются по столешнице.

Его рука накрывает мою грудь и сжимает ее. Под футболкой твердеют соски и упираются в ткань. Грудь наливается тяжестью и переполняется жаром. Его вторая рука скользит по животу, и пьянящее тепло разливается по каждой клеточке тела.

Он мне нужен. Я хочу его.

Я опускаю руку, провожу по его груди и обхватываю бугор под его джинсами.

– Кэш, пожалуйста…

Его рука проскальзывает под шорты, и я шире развожу бедра. Кэшу достаточно провести по моим трусикам, и он узнает, какая я мокрая. Мое тело гудит от желания, я крепче обхватываю его и чувствую длину…

Тук. Тук. Тук. 

Кто-то стучит по стеклу.

Вздрогнув, я поднимаю голову и вижу, как к окну прижимается личико Меган.

– Когда будет готов завтрак? – спрашивает она.

Мне становится не по себе. Не знаю, как долго Меган стоит у окна, и многое ли она успела увидеть. Тяжело дыша, я упираюсь руками в грудь Кэша.

– Мы должны остановиться… Здесь дети.

С разочарованным стоном Кэш отстраняется от меня. Он часто и прерывисто дышит, когда его лицо нависает над моим. В его глазах горит похоть.

– Пожалуйста, перестань так смотреть на меня, – он зажмуривается и болезненно стонет.

– Как? – непонимающе спрашиваю я.

– Взглядом, чтобы тебя трахнули.

Я одергиваю на себе футболку и слезаю со стула, замечая его внушительную эрекцию. Между ног тут же ощущается пустая ноющая боль. Каждый дюйм моей кожи пылает и требует продолжения.

– Подожди, – Кэш обхватывает меня за запястье. – Здесь кейс для лекарств.

Он тянется к пластиковой таблетнице, лежащей на стойке.

– Ты должна принимать их каждый день, не пропуская. В первых отделениях лежат таблетки, которые нужно пить после еды. Не забывай, что ты должна сначала поесть.

– А что будет, если я не захочу есть?

Я тут же вскрикиваю, получая звонкий шлепок по попе. Без возражений иду к раковине, чтобы налить воды в стакан.

– Ким, сделай еще одно одолжение, – говорит Кэш.

– Какое? – спрашиваю я, открывая кейс и запивая таблетку.

– Будь добра, не надевай рядом со мной эти шортики, – произносит Кэш, и я чуть не давлюсь водой. – А теперь я даю тебе фору в пять секунд, чтобы ты успела убраться отсюда. Иначе я пошлю детей к черту и нагну тебя прямо здесь.

***

Я подставляю лицо под солнечные лучи и свешиваю босые ноги с садовой качели. С одной стороны от меня сидит Меган, а с другой стороны Мэтт. Мы плавно раскачиваемся и болтаем на разные темы.

– Кимберли, дай мне руку и закрой глаза, – вдруг просит Меган.

– Зачем?

– Так надо, – расплывчато отвечает она и добавляет. – Пообещай, что не будешь подсматривать.

– Хорошо, обещаю.

Я опускаю веки и чувствую, как маленькие пальчики касаются моего запястья.

– Можешь открыть глаза, – говорит Меган.

Я поднимаю веки и вижу фенечку, повязанную вокруг руки. На тоненькой прозрачной нити нанизан белый бисер, между которыми сплетены цветы глубокого синего оттенка. Так незамысловато, но от подобного проявления доброты и заботы у меня замирает сердце.

– Спасибо, милая, – тихо говорю я. – Он необыкновенный.

– Я сделала этот браслет для тебя.

Изо всех сил я сдерживаюсь, чтобы не прижать к себе Меган и не поцеловать ее в макушку.

– Мой живот урчит, – жалуется Мэтт. – Когда мы уже будем есть?

– Ты не должен такое спрашивать. Это неприлично, – нравоучительным тоном произносит Меган.

Она поднимает взгляд и внимательно на меня смотрит.

– Я хотела у тебя кое-что спросить… – нерешительно начинает Меган. – Ты целовалась с ним, да?

Я чувствую, как мои щеки начинают краснеть.

– Когда целуешься, то обязательно засовывать язык в рот мальчику? – продолжает любопытничать Меган. – Или можно обойтись без этого?

– Фу, – морщится Мэтт. – Ну и гадость!

– Я спрашивала у мамы, но она ничего мне не рассказывала, – говорит Меган. – Но мне нравится один мальчик. И вдруг он захочет меня поцеловать? Я же должна знать, как правильно это делать.

Мне хочется провалиться сквозь землю. Я не готова разговаривать на подобные откровенные темы.

– Когда придет время, ты сама поймешь, как надо, – отвечаю я. – Но тебе еще рано о таком думать.

– А ты можешь рассказать, откуда берутся дети? – спрашивает Меган, и я слезаю с качели.

– На сегодня вопросов достаточно.

К моему облегчению на веранде появляется Кэш. Я мысленно благодарю его за то, что он появился в такой нужный момент. Он держит перед собой круглый деревянный противень, на котором дымится пицца. Поставив его на стол, Кэш придвигает к нему стулья.

– Завтрак готов, – объявляет он.

Я направляюсь на веранду, и за мной следуют дети. Меган берет меня за руку и указывает на Кэша.

– А можно мне сесть рядом с ним? – спрашивает она.

– Я не против, – с улыбкой отвечаю я.

Мэтт садится за стол и осматривает блюдо с видом кулинарного критика. Кэш снова уходит и вскоре возвращается с соком и фруктами. Он раскладывает приборы и занимает место между мной и Меган. Затем режет пиццу, отправляя куски с тянувшимся сыром к нам в тарелки.

– Можем начинать? – нетерпеливо спрашивает Мэтт.

– Подожди, мы еще не прочитали молитву, – говорит Меган.

– Скука смертная, – тут же отзывается Мэтт.

– Мы можем пропустить этот момент, – предлагает Кэш.

– Но мы всегда читаем молитву перед едой, – возражает Меган. – Ее нельзя пропускать.

– Хорошо, – соглашается Кэш. – Я скажу пару слов.

– Сначала мы должны взяться за руки, – Меган протягивает Кэшу ладошку.

Он берет за руку ее и меня, а я держу маленькую ручку Мэтта.

– Небесный Отец, – начинает Кэш. – Мы собрались за этим столом, чтобы отдать должное твоей доброте. Ты благословил наши тарелки щедростью, питая наши тела и соединяя наши сердца. Мы благодарим тебя за руки, которые готовили эту еду, и руки, которые создали эти продукты. Господи, напоминай нам всегда о твоей бесконечной любви и щедрости. Аминь.

– Аминь, – хором повторяем мы.

На несколько секунд над столом повисает молчание.

– Теперь можно есть? – нетерпеливо спрашивает Мэтт, и Кэш кивает.

Откусив кусочек пиццы, я чувствую на языке вкус расплавившейся моцареллы, томатов и базилика.

– Это вкусно, – с улыбкой замечаю я.

– Мороженое «Ben and Jerry's» вкуснее, – с набитым ртом заявляет Мэтт.

Я тихо жую и наблюдаю за Кэшем. Не могу поверить, что он сидит рядом со мной и весело болтает с детьми. А до этого приготовил пиццу и прочитал молитву.

Это точно Кэш, а не кто-то другой?

Мой вопрос остается закрытым,