– Который час? –  внезапно спрашивает Нурия, выпрямляясь надо мной, и, как будто на свете нет ничего более естественного, тянется к моему левому запястью, чтобы проверить время на часах.

– Двадцать четыре минуты пятого. Вот блин! Мне пора возвращаться.

– Ты остаешься.

Когда она делает попытку слезть с меня, я хватаю ее за талию и прижимаю к себе.

– Ты остаешься, –  повторяю я. –  Или мне тебя связать?

– Я должна вернуться к Монейрам.

– Сегодня воскресенье. У тебя выходной, и ты проведешь день со мной.

– Мейли заболела. Я сегодня работаю.

Моя роза поднимает свое прекрасное лицо и смотрит на меня, нахмурив брови. Скрытый маской, я не могу не усмехнуться. Она невыразимо прекрасна. Огонь свечей подчеркивает ее большие глаза, полные от природы губы и слегка выступающие скулы. Красиво взъерошенные от животного секса волосы спадают на плечи и идеально округлую грудь.

– Выходит, ты не все знаешь, –  констатирует Нурия.

Я медленно поднимаю закрытое маской лицо, пока она не касается кончика ее маленького носа.

– Но почти все, –  зловеще шепчу я.

– А я ничего не знаю о тебе. –  Она с подозрением сужает глаза. –  Ни твоего полного имени, ни даже твоего лица.

– Зато ты видела другие части моего тела, недоступные большинству людей, –  шучу я, наслаждаясь вздохом, который вызывает у нее намек на мой член.

– Кто ты на самом деле, Демон? –  спрашивает Нурия и берет мое лицо в ладони.

Я боюсь, что в любой момент она может сорвать с меня маску. Однако не останавливаю ее, так как уверен: она понимает, что все закончится, если она узнает, кто я такой.

– Тот, кто безумно влюблен в тебя, маленькая роза. –  Я чувственно поигрываю прядью ее волос, вожу их кончиками по ее лицу, как кисточкой. –  Тот, кто хочет защитить тебя, кто хочет обладать тобой любой ценой. И твой будущий муж.

Она приподнимает правую бровь, поглаживая большими пальцами пластиковую неоновую маску.

– То есть я должна любить мужчину, который живет под маской?

Справедливый вопрос.

– Настанет момент, когда ты сможешь снять ее с меня. А пока, –  я отпускаю прядь ее волос, провожу пальцами по тонкой шее и большим пальцем поднимаю ее подбородок, –  ты будешь любить то, что я тебе даю.

Полюбит ли она меня когда-нибудь по-настоящему? Почувствует ли ту же одержимость и преданность, которую я испытываю к ней? Но почему она выбрала слова «я должна любить мужчину», хотя с таким же успехом могла сказать: «Я должна быть с мужчиной»?

У нее появились чувства ко мне? Она уже влюблена?

– А если мне этого недостаточно? –  шепчет Нурия, а я между тем чертовски близок к тому, чтобы сорвать маску и позволить ей увидеть меня. Позволить посмотреть в лицо человеку, с которым она будет просыпаться каждое утро, после того как накануне ночью я оттрахаю ее до изнеможения в своей бостонской постели.

– Тебе придется набраться терпения, моя маленькая роза. Я не просто так не могу открыть тебе свою личность. Кроме того… –  Опустив глаза, она, кажется, мысленно взвешивает, вытерпит ли или пойдет дальше. –  Ты уже видела меня однажды без маски.

Нурия мгновенно вскидывает голову, и в зеленом цвете ее ясных радужек появляется блеск, вызванный отнюдь не светом свечей.

– Когда? Где? –  взволнованно спрашивает она.

И снова я не сдерживаю ухмылку, но не даю ей ответа.

– Ты мне врешь. –  Она разочарованно вздыхает.

– Никогда не лгал и никогда не буду.

Я буквально вижу, как у нее в голове крутятся шестеренки и она перебирает все воспоминания в поисках моего лица.

– Когда-нибудь ты узнаешь ответ, –  уверяю я. –  А до тех пор для тебя я буду жить под маской.

В ее прекрасных глазах мелькает что-то похожее на грусть. А также намек на разочарование, когда она размыкает губы и смотрит в сторону, где на зеркальной стене отражаются наши обнаженные тела в море роз.

– Ты член преступной организации, числишься в списке разыскиваемых ФБР преступников и поэтому не можешь показать лицо? –  не сдается Нурия, даже не представляя, насколько права в своей гипотезе.

– В каком смысле? –  задаю встречный вопрос я.

– Эти «Зетос». Они напали на тебя и твоих друзей. Это же не просто драка между парнями, которые ненавидят друг друга. Это… Они стреляли, они хотели убить тебя. Это было гребаное покушение прямо посреди дороги. Что им от тебя нужно?

Вот теперь она начала задавать правильные вопросы.

– Им нужна моя смерть, а теперь еще и смерть моей будущей невесты, –  объясняю я, после чего Нурия усаживается на меня верхом, как будто это само собой разумеется, и проводит обеими руками по моей груди.

Она чувствует это. Потребность прикасаться ко мне везде, связь, которая неотвратимо сводит нас вместе. Даже сейчас, после того как я трогал ее во всех местах и был внутри нее, она не может мной насытиться.

– Будущая невеста? –  Она закатывает глаза, насмешливо фыркает, как будто это какая-то нелепость, и отводит взгляд в сторону, прежде чем снова посмотреть на меня, так как я не издаю ни звука. –  Ты что, серьезно?

Я резко хватаю ее за горло.

– Чертовски серьезно. Ты до сих пор не поняла, не так ли, моя маленькая роза?

Даже до моих парней дошло, что нас с Нурией связывает не мимолетное знакомство, не кратковременный флирт или перепихон.

Задыхаясь, она облизывает губы.

– Ты постоянно отвлекаешься от темы. –  Она вцепляется мне в предплечье, чтобы снять мою руку со своей шеи, но я не поддаюсь. – «Зетос». Почему они хотят твоей смерти? Откуда они взялись? Откуда они знают, кто ты? И где ты?

– Так много вопросов… –  Я со вздохом отпускаю ее шею, но сначала провожу указательным пальцем по шраму под нижней челюстью. –  Ты не ошиблась в своих догадках. Но я сам ни хрена не понимаю, как «Зетос» сумели нас подкараулить. Обычно они орудуют в американском подполье. Их штаб-квартира находится в Ньюпорте. Они торгуют оружием, наркотиками, редкими животными и людьми. Просто представь себе самые отвратительные вещи, на которые способны члены этой организации. У тебя даже воображения не хватит, чтобы обрисовать их жестокость и бесчеловечные приемы.

Ее стройное тело напрягается на мне, а соски слегка сжимаются –  как же велико искушение приподнять маску и поймать зубами вершинки ее грудей.

– Что ты такого сделал, что они захотели тебя убить?

– Очень много и в то же время слишком мало.

– Эй, –  неожиданно возмущается Нурия