Вблизи здание оказалось еще выше, чем выглядело вдалеке. Монументально-эстетичное, словно башня дворца, дорогое, блистательное своей безупречной, и такой же бесцельной роскошью. Здесь жили люди, которые хотели показать свой статус. Которые им кичились, и широко ухмылялись, оставляя официантам чаевые в ресторане. Его белые стены в сумерках казались серыми, и все равно светлели на фоне черного неба. Ярко мерцали огни бесконечных окон.

Одри старалась его не рассматривать. Чтобы потом, ненароком, не наталкиваться на него взглядом при прогулке. Не таращиться и не думать, что здесь однажды, с Нэдом Ротманом она встретила Рождество. Проще представить, что сейчас все происходящее было сном.

Снег хрустел под ногами. В светлом подъезде с высокими потолками мигали разноцветные гирлянды, консьержка, сидящая за стеклом, с отчужденным кивком проводила взглядом своего жильца и его гостью.

Через пару секунд скрипнула дверь темного лифта с гулким сигналом.

Элс не поднимала глаза на шефа. Там, где заканчивалась её голова, был его плечевой сустав. Если б он стоял перед ней, едва ли девушка увидела бы хоть что-то из-за его спины. Вновь гул двери. Широкий сумрачный этаж с фикусами в коричневых горшках, и всего двумя дверьми напротив друг друга и гигантским панорамным окном.

— Я живу на последнем этаже. — С легкой неловкостью пояснил Нэд. — Не люблю соседей со всех сторон, за то люблю… вид на город. Думаю, тебе понравится.

— А мои соседи хорошие люди. — С мертвым лицом ответила Одри. — Наверно. Я их не знаю, ни разу не видела.

Мужчина подошел к черной железной двери и отпер её плоским длинным ключом. Элс смущенно заглянула внутрь, затем, все же, шагнула вперед.

Запах свежести. Вечно раскрытых окон, чистоты и порядка. На вешалках, прямо у входа висела верхняя одежда, несколько, казалось бы, одинаковых шарфов и пар кожаных перчаток. Сзади тут же послышался тяжелых хлопок.

— Раздевайся, проходи. — Ротман с каждой секундой выглядел все более довольным, хотя и все более неловким. Хватался за все подряд, ключи едва не вываливались из рук, взгляд скользил по паркету. — Сейчас сообразим рождественский ужин.

— Хорошо. Спасибо. — Одри кивнула. Руки сами тянулись к ботинкам, стаскивали платок, куртку. Зрачки наткнулись на кучу рамок, что висели на стене и заметно поблескивали белыми диагональными бликами.

— А, это. — Молодой человек заметил, что гостья разглядывала пыльные стекла. — Это мои грамоты. Я повесил их здесь, чтоб напоминать себе. — Он медленно подошел, с отчужденной улыбкой глядя на одну из них. — Эта за спортивные достижения. Смотри. — Нэд кивнул на одну из них. — А это… это гранд. Эта после защиты диссертации… у меня есть ученая степень. — Довольно подчеркнул он, искоса глядя на почти равнодушное лицо Элс. — В стезе информатики и вычислительной техники. Я писал программное обеспечение для робототехники. Я отлично учился в школе, блестяще закончил университет, участвовал в нескольких…

Одри едва сдержалась, чтобы не зевнуть, вместо этого лениво отвела глаза на пол и тяжело вздохнула. Ротман спохватился, резко отстранился от стены и нервно засмеялся, качая головой. Такая активная рекламная кампания по продвижению себя теперь смотрелась безумно странно, осталось только ткнуть грамотой гостье в лицо, и закричать: «смотри, какой я непревзойдённый! Все это стоит того, чтоб со мной быть, разве нет? Кто-нибудь из твоих ухажеров обладает хоть половиной грамот с этой стены⁇».

Не то что бы Нэд любил хвастаться. Но выглядеть лучше всех, все же, хотелось. У того, кто лучше всех, не бывает конкурентов. Принцесса всегда остается с тем, кто лучше всех, даже если это — склизкое чудовище с набором щупалец, которое спряталось в коже человека.

— Идем, я покажу тебе квартиру, комнаты. Включу тебе какой-нибудь фильм, и пойду готовить. Скоро все будет. Хочешь нарядить елку, пока что? У меня есть набор игрушек, просто я его ни разу не открывал. — Признался мужчина. — Здесь будет очень празднично.

— Ладно. Конечно. — Элс кивнула. — Помочь тебе с готовкой?

— Нет-нет. — Ротман покачал головой. — Отдыхай, располагайся. Я хочу, чтоб мы запомнили этот вечер. Думаю, мы его запомним.

Он потянулся к шкафу-купе, что стоял в коридоре, затем медленно вытащил оттуда несколько больших пыльных коробок. Неловко поставил на пол, затем улыбнулся и продолжил.

— Здесь ель. Я не собирал её уже лет семь, наверно. Собирал раньше, когда звал гостей на новогодние праздники, еще студентом был. Хотел бросить на съемной квартире, но потом, все же, забрал. Красивая. И уйму денег стоила. — Нэд наклонился над коробкой и стер с нее ладонью слой пыли, затем медленно потер пальцами меж собой. — Подумать только. Было время, когда я наряжал дом. Водил гостей…

— Так а где ставить? — Одри слегка смутилась, видя внезапный приступ ностальгии шефа, и осторожно отступила к стенке, в надежде с ней слиться.

— В комнате. Идем, я покажу. — Он с улыбкой махнул рукой, указывая на дверь перед собой. — Это двухъярусная квартира, правда сверху я в основном работаю. Здесь есть… электрокамин. Можешь на него повесить носки, если захочешь, а я пока приготовлю нам ужин. — Хорошо? — Ротман с каждой секундой выглядел все довольнее. Вновь поднял коробки и, так и не включив свет, направился к темным двойным дверям. Заглянул внутрь, и внес их, вдохнув морозный воздух сквозняка из распахнутого окна.

Элс подняла брови. Широкая комната, очень. Квадратных метров тридцать, не меньше. Вплотную у панорамного окна стояла широкая двухместная кровать, с белым постельным бельем на ней и темным деревянным изголовьем. Рядом, лишь с одной стороны такая же темная прикроватная тумба, на которой лежал шнур для зарядки телефона, пустой прозрачный стакан и блистер каких-то таблеток. Обои в комнате были, вроде бы, бежевыми с таким же бежевым абстрактным рисунком. Стену напротив покрывал натуральный камень, судя по всему, песчанник. И им же был выполнен электрокамин с широкой черной деревянной полкой сверху, на которой стоял одинокий шариковый маятник. Чуть поодаль на стене висел огромный тонкий телевизор, а рядом с кроватью, в тени, почти в углу прятался крупный, но приземистый кофейный диван с бежевыми декоративными подушками.

В этой квартире была личность. Все этой личностью пропиталось насквозь, несмотря на то, что вещей было в общем-то не так уж и много. Тут жил аскет-перфекционист, который любил пространство и воздух. И, судя по всему, таблетки от головной боли после очередного похмелья, которые ни черта не работали.

— Вот, думаю, прямо здесь. Я помогу тебе собрать основу, и пойду, займусь птицей. Рад, что у меня гость в этом году. — Нэд лукаво улыбнулся, затем включил свет.

Елка оказалась почти под трехметровый потолок. С искусственным снегом на ветвях, с реалистичными колючками, и даже пахла как-то… хвоей. Скорее всего, Одри придумала этот запах, но все равно была ему рада. С хвоей мешался запах пыли, но его тут же уносило сквозняком в окно.

— Красивая. — Одними губами пробормотала Элс, глядя на собранную конструкцию.

— Рад, что тебе нравится. — Мужчина с улыбкой кивнул. — Ты можешь пока её нарядить, а я пойду. Располагайся, расслабляйся, включи ТВ, наверняка идет какое-нибудь рождественское кино. Нужно… сообразить птицу, пудинг, напитки, и какую-нибудь закуску. — Он словно начинал говорить сам с собой. — Заходи на кухню, если буду нужен.

Ротман с улыбкой развернулся и скрылся в темном коридоре.

Кухня. Белый, бежевый, кофейный. Его привычная кухня, но сегодня молодой мужчина очевидно нервничал, осматривая свой интерьер. Квадратный белый стол с зеркально начищенной стеклянной поверхностью, бежевый ковер с коротким ворсом, кофейный диванчик и такие же кофейные кухонные шкафчики над рабочей поверхностью из белого мрамора. Все же, не зря немного закупился к празднику, пригодилось.

Он хорошо готовил. Просаливал замаринованную в вакууме птицу, обваливал в специях, смазывал оливковым маслом, и делал это так ловко, словно несколько лет учился на повара. Попутно собирал в небольшой кастрюле глинтвейн, и мельком читал, как готовить пудинг, благо, апельсинов было навалом.