Марк кивнул. А со стороны трапа донеслось ровное:

— Что может быть страшнее порки и психологической ломки? — Я дернулась, но марк меня удержал. — Кстати, мы уже прибыли. Маркиаль, показывай куда причаливать.

Кристиан исчез внизу раньше, чем я успела придумать достойный ответ.

Марк неловко мне улыбнулся:

— Я пойду?.. Кристиан сам не справится. Тут хоть и не бывает посторонних, но причал все равно хорошо защищен. Просто так его обнаружить сложно. А с моей помощью пришвартуемся быстро.

Я кивнула и сделала шаг назад. Марк говорил правильные вещи. Вот только мне все равно было как-то не по себе. И, когда парень был уже почти у самого трапа, я все же решилась задать вопрос:

— Марк, а как же ты и… Кристиан… вам ведь… — Я проклинала себя за то, что мямлю, как девственница, впервые оставшаяся с мужчиной наедине. Но мозг, всегда быстро отыскивавший хлесткие и верные фразы на деловых переговорах, сейчас словно в спячку впал. А язык отказывался шевелиться. — Ты же тоже испытываешь возбуждение…

Я вспомнила, как Марк на ходу поправлял штаны после того, как довел меня до оргазма, и с отвращением поздравила себя со второй степенью идиотизма. Но парень не обиделся, не смутился и не разозлился. Он вернулся ко мне и внимательно посмотрел мне в глаза. Всегдашняя его дурашливость куда-то пропала. И он тихо-тихо мне прошептал:

— На Эренсии даже для мужей получить разрядку от супруги — наивысшая степень поощрения. — Меня словно током ударило. Хотя, я об этом догадывалась давно. Но одно дело догадываться, а другое — знать наверняка. — Подумай, кого из нас ты хотела бы поощрить таким способом. И еще. — Марк слегка порозовел, но глаз не опустил: — Свой первый оргазм с женщиной я получил с тобой. А вот мой друг, у супруги которого я заказывал для тебя белье, еще ни разу не получал удовольствия с женщиной. И, наверное, никогда не испытает. Его супруга довольно сурова и придерживается старых порядков. Моему другу повезло, что она не богата, и не может позволить себе большой гарем. Иначе было бы ему плохо.

Вывалив эту информацию на меня, Марк развернулся и быстро исчез на лестнице. А я осталась стоять с открытым ртом. Только что мне приоткрылась еще одна грань жизни на Эренсии. И я пока была слишком оглушена, чтобы понять, как мне к этому относится.

С высадкой на остров оказалось не все так просто. Парни ушли первыми, попросту спрыгнув с яхты на мелководье, чтобы все подготовить для меня. Но очень быстро вернулись и Марк, смущенно почесывая в затылке, промямлил:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Наверное, сделать тебе массаж у костра не получится. Как и со всей остальной романтикой…

Кристиан решительно его перебил:

— Когда-то тут была комфортабельная стоянка. Бунгало из камыша по типу навеса, очаг, сложенный из камней, и удобный проход на пляж. Но, видимо, сюда никто давно не заглядывал. Бунгало разрушено почти полностью. Очаг — наполовину. Единственное, что пригодно к употреблению — это пляж. Так что на острове можно только искупаться.

Я легкомысленно пожала плечами:

— Мы ведь и не собирались тут ночевать. Или я чего-то не знаю?

Марк неловко отвел глаза в сторону:

— Вообще-то, мы могли тут и заночевать. Тут нет Мирены и ее соглядатаев, нет твоего комма и нет проблем. Ты бы отдохнула, а завтра мы бы вернулись как раз к завтраку.

Во мне вспыхнуло возмущение. Так вот почему сын Мирены так рвался составить мне компанию на острове! Проще было бы втереться в доверие и стать если не супругом, то, хотя бы, попасть в мой гарем! Я вспомнила свои планы по отношению к своим мужьям и представила, что мы тут были бы не втроем, а кто-то присутствовал бы еще. Открыла было рот. И тут же его закрыла. Что толку сейчас сотрясать воздух? Проблему нужно решать. Но не здесь и не сейчас.

Посмотрела внимательно на Кристиана и помедлила. Имею ли я право на такое? Или я окончательно уже стыд потеряла и медленно превращаюсь в стервозную эренсийку? Нет, над этим надо еще подумать. А пока…

— А чем не подходит для ночлега яхта? Меньше места? Или жестко будет спать? Мы можем искупаться на пляже. А переночевать, если мне понравится остров, тут. Но я, — тут я хитро усмехнулась, провоцируя Марка, — все же склоняюсь к тому, чтобы к вечеру вернуться в усадьбу.

Я решила принять предложение Марка и остаться на ночь на острове. А дальше — как карта ляжет.

Было решено, что мы сначала готовим завтрак. А потом, после того, как все насытятся, идем купаться. Дальше — по обстоятельствам. Но я порушила ребятам все планы.

Причал ни у кого не вызывал доверия. Поэтому мальчики просто спрыгнули с яхты прямо в воду. А меня Марк собирался перенести на берег на руках. Чтоб я не вымокла. Но меня одолел вполне здравый скептицизм. Я не пушинка, хоть и худенькая. А Марк смотрелся субтильным даже на моем фоне. И как он меня собирается удержать? Кристиан совсем другое дело. Он уже таскал меня на себе по-всякому. Но мне не хватило решимости потребовать, чтобы меня нес на берег второй муж. В итоге, стоило только Марку сделать пару шагов со мной на руках, как он оступился. Теряя равновесие, рефлекторно попытался взмахнуть руками. А там я… Вот так и случилось у нас незапланированное купание.

Вода была довольно прохладной. Хоть и глубина была небольшой. Я вынырнула на поверхность, и оказалось, что я свободно могу стоять по грудь в воде. Откинув назад промокшие волосы и смахнув с лица лишнюю влагу, я обернулась к такому же мокрому и смущенному Марку и фыркнула:

— Так бы и сказал, что собираешься искупаться. Меня-то в воду зачем кидать? Надоела?

Я хотела просто пошутить. Но шутка не удалась. Марк покраснел почти до слез и смутился и залепетал:

— Нет-нет! Я не собирался купаться! Я хотел, как лучше… Я… Ты же мечта, а не супруга!.. Да я…

Мысленно отвесив себе затрещину за неуместную шутку, я подобралась к Марку и обняла его:

— Прекрати! — Я заглянула в несчастные серо-зеленые глаза. — Слышишь! Перестань! Это вообще-то была шутка! Просто неудачная… А тебе бы уже пора становиться смелей… — Обнимая парня одной рукой за плечи, второй я кончиками пальцев осторожно поглаживала ему лицо в попытке отвлечь и успокоить. — Когда мы наедине, можно все. Это при посторонних нужно соблюдать хотя бы видимость условностей. Я думала, ты это понимаешь…

На душе у меня стало тяжело и горько. Мне казалось, я уже привыкла к местным реалиям. Но оказалось, что до полной адаптации мне еще пилить и пилить.

Барахтаясь в своих безрадостных мыслях, я по-прежнему бездумно водила пальцами по лицу Марка и дернулась от неожиданности, когда парень поймал мой палец губами и втянул в рот.

Жест оказался неожиданно эротичным. У меня даже дыхание перехватило. А внизу живота зашевелилась огненная змейка. И, кажется, Марк это понял. Лицо у него приняло какое-то странное выражение: то ли голод, то ли жажда, то ли сосредоточенность. Он ласково прошелся кончиком языка по моему пальцу, и отпустил его. Но только для того, чтобы тут же с силой втянуть его обратно.

В прохладной воде мне стало неожиданно жарко. Особенно, когда Марк перехватил у меня инициативу. И теперь уже не я его, а он меня крепко прижимал к своему телу одной рукой. А второй он поймал мою руку и наконец выпустил из плена своего рта мой палец. Но только для того, чтобы не отрываясь глядя мне в глаза, проложить по внутренней стороне руки дорожку из поцелуев.

Когда губы Марка добрались до сгиба руки, я охнула, настолько яркими оказались мои ощущения. А когда поднялись уже до плеча, я вспомнила наконец, что мы здесь не одни. И нашла взглядом прозрачный лед голубых глаз.

Кристиан стоял у самой воды и пристально за нами наблюдал. И стоило только нашим глазам встретиться, как между нами снова натянулся тот незримый, но прочный канат, что я впервые почувствовала там, на палубе. А в самой глубине моего естества снова возникло то жаркое и порочное желание: услышать от черноволосого те самые слова, что сказал мне Марк на палубе яхты.