Оргазм накатывает внезапно, и я вскрикиваю, когда меня накрывает волной тепла, мышцы пульсируют не только вокруг его члена, но и вокруг пальца, будто оргазм двойной. Я переживаю одну волну, затем другую, тело сходит с ума от противоречивых ощущений, пока спазмы не стихают, и мне не хочется просто рухнуть на кровать.

Он мягко целует меня в спину, выходит, хватает презерватив и идёт в ванную.

Оставляя меня одеваться в замешательстве.

Не могу поверить, что только что занималась сексом с Ронаном.

Я быстро натягиваю одежду. Что я на самом деле чувствую по этому поводу? Честно говоря, я понятия не имею.

Я зашнуровываю ботинки, когда он возвращается, уже в застегнутых брюках, но без футболки, грудь блестит от пота.

— Надо забрать мусор.

— У меня в кармане. — Он натягивает футболку. — Готова?

— Ага.

Он поворачивается, чтобы выйти. И останавливается.

— Ты в порядке?

— Не знаю. Что теперь будет?

— Ну, теперь будет свадьба.

От его слов у меня округляются глаза.

— Что?

Он хмурится.

— В отеле, помнишь?

На меня накатывает волна облегчения.

— А, да. Клумбы.

До него наконец доходит, и он начинает смеяться.

— Ты прелесть.

— Ты уверен, что между нами ничего не изменится?

— Под «изменится» ты имеешь в виду, буду ли я постоянно думать о том, как трахаю тебя? Потому что я уже это делал в своей голове.

Я краснею.

Его ботинки тяжело ступают по полу, когда он идет ко мне.

— Да, кое-что изменилось. Мы были бы идиотами, если бы думали иначе. Но мы стали ближе, разве нет?

— Да. — Он видел меня голой и делал то, чего не делал никто другой.

— Но то, что ты чувствуешь ко мне, совсем не похоже на то, что ты чувствовала к нему, верно?

Я хмурюсь. То, что я чувствовала к Генри. Всепоглощающий огонь в груди, то, как мое сердце до сих пор замирает, когда кто-то упоминает его, хотя следовало бы его ненавидеть, как сводит живот, когда я вижу его фотографии.

Нет, с Ронаном я такого не чувствую. То, что между нами, — странная, близкая дружба, не более того. Я расстроюсь, если ему будет плохо, и я буду скучать, когда наши пути разойдутся. Но я не вижу между нами романтического будущего. Даже не надеюсь на него.

Словно читая мои мысли, он говорит:

— Вот видишь? Просто хорошие друзья. Которые иногда трахаются. — Он убирает прядь с моего лба. — Тебе было хорошо?

Я сомневаюсь лишь мгновение.

— Да.

Он наклоняется и целует меня в лоб.

— Хорошо, потому что я бы с радостью повторил.

Думаю, я бы тоже этого хотела. Боже, во что я ввязалась?

— Пожалуйста, никому не говори.

По его лицу пробегает тень.

— Ты уже должна знать меня достаточно хорошо.

— Ты прав. Прости.

— Но хочу предупредить тебя, что Коннор, скорее всего, догадается.

Я стону.

— И что он скажет?

— Серьёзно? — Ронан усмехается. — Попросит присоединиться в следующий раз. — Он видит моё выражение лица и смеётся. Обнимает меня за шею, будто мы просто приятели, и не были голыми десять минут назад. — Нам пора. И помни, если кто-то спросит… нас задержала белка. Рыжая.

Я фыркаю и выхожу за ним из дома, запирая за собой дверь.

Глава 22

— Мне нужно ненадолго остановиться, — объявляет Коннор. Хотя это просто слова, потому что здесь негде «останавливаться». Он просто глушит двигатель посреди пустынной дороги.

— Чёрт. Успели как раз вовремя, — Ронан наклоняется вперёд, глядя на небо сквозь лобовое стекло. Дождь льёт как из ведра. Дальше двух метров ничего не видно.

— А как же дрова? Тент выдержит? — Кузов грузовика забит дровами, кое-как накрытыми жёлтым брезентом — мы поспешно накинули его, когда тучи набежали быстрее, чем кто-либо ожидал.

— Надеюсь, иначе Дэррил нас прибьёт, — Коннор начинает крутить регуляторы, включая печку и прибавляя музыку. — Можем расслабиться. В прогнозе упоминается ливень.

— Ну, раз так… — Я тянусь за сидение и достаю маленькую белую коробку, которую спрятала там утром перед отъездом. — Отем вчера ездила в Хомер, и я попросила её зайти в пекарню. — Я протягиваю коробку Коннору. — С днём рождения!

— Сегодня не его чёртов день рождения! — возмущается Ронан.

— Да, это так, засранец, — глаза Коннора загораются, когда он открывает коробку и достаёт ванильный кекс.

— Прости, выбор был небольшой.

— А где мой?

Я поворачиваюсь и свирепо смотрю на Ронана.

— У тебя день рождения в ноябре.

Он выглядит озадаченным.

— Откуда ты вообще это знаешь?

— Потому что я порылась в твоём бумажнике, пока ты не смотрел, Ронан Кларенс Лайл.

Голова Коннора запрокидывается от его глубокого раскатистого смеха.

— Чувак, кажется, она над тобой издевается.

Я хихикаю, пока Ронан изображает недовольство, но вскоре на его губах появляется коварная ухмылка.

— Спасибо, Эбби. Ты настоящий друг. — Обхватив мою шею рукой, Коннор притягивает меня к себе. И целует. Прямо в губы. И это не просто мимолётный поцелуй.

Я отстраняюсь с пылающими щеками и в легкой панике бросаю взгляд на Ронана. Он внимательно наблюдает за нами, подперев подбородок рукой, и в его глазах вспыхивает жар. Но не гнев.

— А где мой?

— Ты получишь свой в ноябре. — Придётся отправить ему по почте в Майами.

— А если я хочу прямо сейчас? — Он обнимает меня за талию и притягивает к себе. — Иди сюда.

Он уже не про кексы. И я не совсем уверена, что он планирует в этом грузовике. Прошло четыре дня с того момента в домике. Верный своему слову, Ронан не изменил своего отношения ко мне. Хотя я чувствую, что он чаще смотрит на меня, и мы обмениваемся множеством тайных улыбок. Я не замечала, чтобы он хоть раз так посмотрел на девушек, что обычно к нему подкатывают.

Он поднимает руку, стягивает резинку с моих волос, и они рассыпаются по плечам. Запустив пальцы в густые пряди, он откидывает мою голову назад, к сидению.

А затем целует меня. Гораздо более глубоко и интимно, чем только что сделал Коннор, его язык скользит по линии моих губ.

Я упираюсь в его грудь и заставляю отстраниться, бросая предупреждающий взгляд.

— Что ты делаешь?

— Я знаю, Эбби, — Коннор облизывает пальцы, доедая кекс, который уже наполовину исчез. — Ронан сказал, что с тобой у него был лучший секс в его жизни.

У меня отвисает челюсть. Я испытываю смесь смущения от того, что Коннор знает, и странной гордости из-за слов Ронана, особенно учитывая, что я совершенно неопытна по сравнению с кем-то вроде Рэйчел или Кэти.

И всё же…

— Что ты задумал?

— Я целую тебя, — Ронан снова хватает меня за волосы, на этот раз крепче, и тянет назад, пока моя голова не оказывается у него на коленях, а он нависает надо мной, проводя костяшками пальцев по моей челюсти — мягко, ласково. — Я же говорил, он не будет против. — И снова его губы приникают к моим, язык просится внутрь.

Трудно не потеряться в нём, его губы такие полные, мягкие и умелые. Не верится, что я уже спала с этим парнем, но целую его только сейчас.

Музыка заполняет кабину, когда Коннор прибавляет громкость. Ронан высвобождает руку из моих волос, запутываясь в прядях. Я вздрагиваю, когда его ладонь накрывает мою левую грудь.

Это неправильно? Позволять Коннору наблюдать, как он это делает?

— Тебе нравится? — шепчет Ронан, удивительно точно находя мой сосок и потирая его, пока он не твердеет.

— Да, но…

— Никаких «но», — он улыбается мне в губы. — Просто закрой глаза и целуй меня.

— Но Коннор…

— Коннор без ума от тебя, — он отстраняется ровно настолько, чтобы я увидела его глаза. — Я остановлюсь, если тебе перестанет нравиться. Обещаю. Просто скажи.

Я слышу свой шепот:

— Хорошо.

Его губы снова прижимаются к моим. А затем его рука скользит вниз, под мою футболку. За считанные секунды он понимает, что застёжка спереди, и, расстегнув ее, освобождает мою грудь от бюстгальтера. Он поочерёдно мнёт их своими большими мозолистыми ладонями, с грубоватой нежностью, которая так ему свойственна.