Отшатываюсь, и пячусь к выходу, но его перекрывают люди в черных балаклавах и с автоматами. Замираю прямо перед ними. Давка усиливается. Неожиданно мимо меня мелькает знакомое серебристое платье. Девушка, что была с Николаем, протискивается к автоматчикам.

Ни секунды не сомневаясь, тянусь к ней рукой и, ухватив за волосы, дергаю обратно на себя.

– С тобой был мужчина! – рычу, понимая, что полковнику может грозить опасность. – Где он?!

Любимка секунду ошарашенно взирает на меня огромными синими глазищами, а затем перехватывает мою руку и выворачивает ее так, что я взвизгиваю и сгибаюсь пополам. Стою раком и не могу пошевелиться, не испытав боли в заломленной конечности.

– Пошли, – резко командует девчонка и идет вперед, а я вынужденно семеню рядом. Автоматчики расступаются, пропуская нас.

Спустя несколько метров она отпускает мою руку, и уже другие люди в черном заталкивают меня в темный фургон.

48. Нет вопросов

Я сижу в забитом битком изоляторе, куда меня привезли в битком забитом микроавтобусе. Очень жарко и хочется пить. Нас охраняют все те же люди в масках.

– Где Кот? – внезапно слышится звонкий строгий голос и в нашу камеру заглядывает та самая девушка, что была с Николаем. – Он убирал мою одежду, я не могу найти ее теперь!

– Я тут, – вырастает за ее плечами… Иванов. – Дай мы хоть полюбуемся на тебя в мини-платье, Любимова. Когда еще такое увидим?

Любимова…

– Я тебя сейчас кастрирую собственноручно, – рычит Любимка, резко оборачиваясь на него на высоченных шпильках и подтягивая сползающее с груди платье.

А Иванов внезапно бросает взгляд в мою сторону, будто чувствует, что я наблюдаю за ним. Понимаю, что узнал меня по вспыхнувшему удивлением взгляду. Краснею, медленно натягивая капюшон на глаза и надеясь, что мне показалось.

– В моем шкафу, – быстро бурчит Тимур в ответ девушке, и я слышу его приближающиеся шаги. – Татьяна?

Ну блииин. Ну зачем? Я уже все поняла. Посидела бы тихонько в камере, дала бы какому-нибудь оперу объяснения, что делала в клубе. И все. Никто бы даже не догадался, что я там была. А теперь…

Отрицательно качаю головой, не снимая капюшона, но Иванов не унимается и садится рядом на корточки.

– Вы откуда здесь?

– Мимо проходила, – тихо рычу, свирепо глядя на него.

– Сейчас мы вас выпустим.

– Не надо! – почти кричу шепотом и парень растерянно замирает. – Пожалуйста, сделай вид, что ты меня не видел!

Иванов явно пытается переварить мою реакцию, но не может найти ей объяснение.

– Вы опять куда-то вляпались? – шепчет.

– Тимур, – прошу, придвинувшись ближе к решетке, – у меня украли телефон. Пожалуйста, дай сообщение дочери написать, что я до утра не приду, и все.

– Хорошо, если до утра, – усмехается он, доставая телефон и протягивая мне. – Вы видите, сколько людей тут? Давайте я вас потихоньку выведу.

– И полковнику не скажешь? – с надеждой смотрю на него.

– А вы наркотики не распространяли? – подозрительно щурится парень и тихо смеётся, видимо, увидев мое вытянувшееся лицо.

Пихаю ему телефон обратно. Иванов поднимается с корточек и быстро идёт к охраннику.

– Открой дверь.

Протискиваюсь к выходу и через несколько секунд оказываюсь на свободе.

– Спасибо, Тимур! Я твоя должница! – шепчу, восторженно глядя на него снизу вверх.

– Вы что-то употребляли? – хмурится он, склоняясь и вглядываясь в мои глаза. – Зрачки расширены.

– Да, коктейль. Мне так плохо стало после него!

– Блин. Вы бы нам пригодились, как свидетель.

– Тимур, если Николай узнает, что я там была, он меня убьет. – виновато закусываю губу.

– Однозначно, – раздается рык за моей спиной, и мы с Ивановым дружно подпрыгиваем.

Быстро разворачиваюсь назад и смотрю в лицо взбешенного полковника. Он поднимает руку и вертит перед моим лицом моим телефоном.

– Твое? – снова рычит и я киваю, виновато опуская глаза. – Со мной пошли. Быстро!

Покорно направляюсь следом за Николаем. Он идет размашистым шагом и я понимаю, что меня ждет какой-то феерический пиздец дальше.

Открыв дверь своего кабинета, полковник пропускает меня внутрь и закрывается на замок. Кивает мне на стул. На его столе стопками лежат телефоны задержанных.

Садимся друг напротив друга.

Я молчу, а Николай сверлит меня взглядом, облокотившись на стол и уперевшись подбородком в кулаки.

– Ответь мне только на один вопрос, – наконец вздыхает он. – Как ты оказалась в клубе?

– Тогда у меня встречный вопрос: как там оказался ты? Ты же домой собирался! – щурюсь, сглатывая комок от обиды.

– Лучшая защита – это нападение, я понял, – усмехается он, тяжело вздыхая и закрывая лицо руками. Медленно потирает его и молчит.

Чувствую, как губы начинают трястись.

– Да если бы ты!.. – повышаю голос, но под его быстрым хмурым взглядом осекаюсь и снова говорю тише. – … не наврал, что домой едешь, а сам поехал к “Любимке”, я бы там не оказалась!

– Ты втихаря копалась в моем телефоне? – кажется, что глаза Николая наливаются кровью.

– Он у меня прямо перед мордой валялся, когда смски пришли! – сердито машу ладонью перед своим носом. – Делать мне нечего – в твоем телефоне лазить! Думаешь, мне очень хотелось посмотреть, как ты с молодухой сидишь и на сиськи ее пялишься? Я приехала убедиться, что я дура, а ты ДОМА!

– Я никуда не пялился! – рявкает Николай, хлопнув ладонью по столу так, что я подпрыгиваю.

Он встает и идет к двери, резко распахивает ее и выглядывает в коридор. Неужели, сейчас позовет эту Любимку? Капец, позорище.

– Иванов! – снова рявкает он и возвращается обратно ко мне, садится за стол и начинает что-то писать в журнале. – Доверие, Татьяна, дело обоюдное. – добавляет сквозь зубы.

– Звали, товарищ полковник? – в дверях появляется напряженный Тимур.

– Да. Будь другом, отвези даму домой. – бросает ему Николай, не поднимая головы.

– Так точно, – встревоженно смотрит на меня Иванов и кивает на выход. Встаю, но медлю.

Николай зло отшвыривает ручку и поднимает на меня свои темные свирепые глазищи.

– Вы свободны, Татьяна. У следствия больше НЕТ к вам вопросов.

Глаза начинает печь.

Поджимаю губы и пулей вылетаю из кабинета.

Продолжаем?