Почистила зубы, приняла освежающий душ и голенькая, полная бодрости и задора, вышла в спальню, где меня ждал сонный Оливер, под глазами которого пролегли синюшные мешки. Юноша лишь мельком взглянул на меня и широко зевнул.

— Чего ты тут забыл? — я накинула на плечи халатик и нервно затянула поясок.

— Идем завтракать, — Оливер потер глаза и недовольно причмокнул.

— Я завтракаю обычно с другими Жрецами и Вилетой…

Оливер передернул плечами от упоминания имени волчицы и лучезарно улыбнулся, скрывая под маской дружелюбия усталость:

— Сегодня ты завтракаешь с нами. И других Омег ваша стерва неугомонная не выпускает из комнат. Жуткая и неблагодарная сучка.

Я нахмурилась, всматриваясь в лицо обиженного гостя в пижамных штанах. Неужели ночные стоны Вилеты не были сном? Милостивая Луна, Верховная Жрица сорвалась, подобно бывшему наркоману, и явилась к Полуночному Клыку и его Одолженному, который, судя по его посеревшей от недосыпа моське, вовсю трудился над Вилетой? Я шагнула к Оливеру и потянула носом воздух. Сквозь тяжелое амбре Руфуса пробивались цветочные нотки Вилеты и солоноватый запах выделений — пота, терпкой смазки и спермы. В теле встрепенулся огонек слабого желания, и по бедру побежала вязкая капля.

— Ты не принимал душ? — в смятении шепнула я.

— Я не успел! — Оливер скрестил руки на груди и насупился. — Я часа два в лучшем случае спал.

— Вилета все-таки у вас была, — охнула и нырнула лицом в ладони, пряча пунцовые щеки. — Она не выдержала присутствия Руфуса…

— Не ревнуй, — юноша ласково приобнял меня. — Я же с ней не по любви, а по необходимости. Руфус сказал, что невежливо отказывать в близости хозяйке этих лесов.

— А он сам… — пискнула, кусая губы.

— Он отказал Жрице, — фыркнул Оливер. — Его не заводят шлюшки, которых неизвестно сколько Альф отымело. Через нее, наверное, десятки клиентов прошло.

— В том числе и ты, — едва слышно отозвалась я.

— Я не мог пойти против воли Руфуса, — ласково курлыкнул юноша.

— Он подложил тебя под Верховную Жрицу, — я подняла взгляд на улыбчивое лицо. — Какая беспринципность.

— Я по большей части был над, а не под Жрицей, — горячо выдохнул Оливер и скривился. — Нелли, прекрати меня подстрекать. У меня член болит.

Я сцапала полуэрегированное хозяйство гостя сквозь мягкую ткань и прошипела:

— До мозолей натер?

— Почти, — прохрипел Оливер. — Ты жестокая, Нелли. Отпусти.

Плоть Омеги под моими пальцами окрепла и налилась кровью. Я шумно выдохнула. За ночь я восстановилась, и похотливая сучка во мне проснулась и была не против утреннего разврата. И как жаль, что без Руфуса мне не насладиться незваным гостем.

— Завтракать, — юноша аккуратно разжал мои пальцы и подтолкнул к двери. — Ты же знаешь, Руфус не любит ждать.

— Мне важен только его член, — необдуманно рявкнула я и смолкла, пристыженная своими же словами.

— Бесстыдница, — Оливер со звонким смехом вновь мягко меня толкнул.

— Я не такая…

— Такая, — хохотнул юноша и увлек на лестницу. — И в этом нет ничего плохого.

Я в очередной раз не владела телом и ногами, которые спешно вышагивали по ступеням. Мимо продефилировала меланхоличная Вилета и равнодушно поздоровалась:

— Доброе утро, Нелли.

Даже Оливер смутился при встрече с ней и потупил взгляд, а бессовестная волчица, стонущая всю ночь, даже вида не подала, что пришлый Омега нагнул ее во всех мыслимых и немыслимых позах.

— Доброе утро, — просипела я, провожая взглядом развратницу, чьи волосы были заплетены в тугую косу.

— Оливер, напомни Руфусу, что сегодня вечером вы должны покинуть Лунную Обитель, — строго отозвалась женщина и величаво, вполоборота взглянула на юношу.

— Но…

— Никаких но, — Жрица смерила его взглядом. — Вам здесь не рады.

Вилета гордо удалилась, и Оливер с большой досадой пробурчал:

— Стерва.

Я посмела предположить, что Вилету оскорбил отказ Руфуса вступить с ней в порочную связь. Пусть она и Омега, павшая перед коварством Полуночного Клыка, но в ней были долгими годами воспитаны гордость и чувство собственного достоинства. Объятия и ласки Оливера отрезвили ее, и она вновь играла безразличную недотрогу.

— Верховная Жрица мне совсем не нравится! — Оливер ворвался в гостевые покои, где за накрытым столом скучал Руфус, задумчиво разглядывая хрустальную люстру на потолке.

Распущенные черные патлы ниспадали на лицо мужчины едва вьющимися локонами, и он теперь походил не на модника с аккуратной бородой, а на полуголого и зловещего дикаря, который крадет юных и нецелованных дев и подло обесчещивает в пещере или в лесу. Я живо представила, как Руфус силой берет милую скромницу в ночных тенях и задрожала.

— Она мне тоже не нравится, Олли, — Полуночный Клык перевел утомленный взгляд на Омегу. — Лицемерная шлюха.

— Это ты виноват… — повела плечиком, когда мужчина посмотрел на меня жгучими глазами.

— Я вел себя с Верховной Жрицей вежливо, милая Нелли, — Руфус окинул меня заинтересованным взглядом. — А теперь садись за стол.

Не было во мне той силы воли, которая бы позволила гордо удалиться и наплевать на приказ Альфы, указавшего на мягкий стул рядом с собой. Села и уткнулась взглядом на остывший омлет с веточками зелени.

Торопливо смела завтрак с тарелки, запила чашечкой крепкого кофе и хотела уже встать и покинуть гостевые покои, что пропахли развратом и грехом, но Руфус ультимативно положил ладонь мне на колено и юркнул под подол халатика. Меня тряхнуло, словно от электрического разряда.

— Я против анально секса, — я съежилась под поглаживаниями Руфуса.

— Другого ответа и не ожидал, — хмыкнул мужчина и нырнул рукой между моих бедер.

Со стоном навалилась грудью на стол, когда уверенные пальцы скользнули по напряженному бугорку. Мышцы схватила судорога, и я с сиплым воскликом стиснула до побелевших костяшек шелковую скатерть. Когда же это кончится? Сдерживающий Ошейник, который я винила долгие годы во всех бедах, казался мне теперь чудом и благословением.