— Не утешает, — дразню я, хотя мой голос едва слышен.

— Я имею в виду в лучшем смысле, — шепчет он. — Это, мы, не должны были случиться. Но теперь, когда все произошло... Я не могу представить мир, в котором не встретил тебя.

— Так, что, мы просто продолжаем притворяться, что не стоим на обрыве?

— Мы не притворяемся, — говорит он. — Мы просто еще не посмотрели вниз.

Я медленно выдыхаю, прижимаясь ближе.

— Скажи мне, что это того стоит.

— Стоит, — отвечает он без колебаний. — Даже если мы упадем.

Я не отвечаю. Просто беру его руку и крепко сжимаю.

Он целует мои волосы.

— Ты стоишь любого риска, — шепчет он. — И, если нам повезет... мы вырастим крылья на пути вниз.

Я ничего не говорю. Просто прижимаюсь к нему, наслаждаясь красотой этого момента, безопасностью, которую я чувствую в его объятиях.

Он протягивает мне пульт.

— Выбери фильм.

Но пока я просматриваю каналы HBO, он говорит.

— Знаешь, я никогда не смотрел «Игру престолов».

Я ахаю и поворачиваюсь к нему лицом.

— Что за черт? Сначала Sleep Token, а теперь это?

— Ладно, послушай... — говорит он хриплым голосом. — Я не смотрю телевизор. Обычно я читаю. Или пью.

— Это... полезно для здоровья, — говорю я, закатывая глаза. — Мы начнем смотреть. Сейчас.

Я запускаю первый эпизод, зная, что нам понадобится несколько месяцев, чтобы просмотреть все восемь сезонов. И я надеюсь, что так и будет. Чем больше времени я проведу с ним, тем лучше.

Около полудня Сал пишет мне, чтобы узнать, как у меня дела. Я отправляю ей быстрый ответ, сообщая, что у меня все хорошо, и что мне нужно, чтобы она и сегодня меня прикрыла. Может быть, даже вечером.

Глава 27

Софи

Проходят часы, прежде чем мы наконец поднимаемся с дивана и потягиваемся. Мы весь день провели в объятиях друг друга, смотрели серию за серией, двигаясь только тогда, когда Винни нужно было погулять. В остальное время мы лежали, обнявшись, под уютными одеялами, наши тела практически слились воедино. Мы делали вид, что остального мира не существует.

Я старалась как можно меньше комментировать сериал, но это было сложно. Я много говорю, когда смотрю телевизор, а Тео... определенно нет.

Он несколько раз заставлял меня замолчать, конечно, в шутку, особенно когда я была близка к тому, чтобы раскрыть важный поворот в сюжете. Я просто пожимала плечами, смотрела на него глазами щенка, и он сразу же прощал меня.

А потом он снова пригласил меня остаться на ночь. Я чуть не взвизгнула от восторга.

Внутренний фейерверк. Конечно, да.

Я написала родителям, быстро объяснив, почему снова останусь у Сал, и сразу получила согласие. Они не задавали вопросов. Честно говоря, думаю, они рады, что я ушла из дома. Может быть, мое отсутствие приносит им столько же облегчения, как и мне их.

Эта мысль задевает меня больше, чем я хотела бы признать.

— Мне нужно принять душ, — говорю я, глядя Тео в глаза.

— Мне тоже, — отвечает он с улыбкой. — Хочешь, я пойду с тобой?

О боже. Сердце забилось в груди.

— Да, — говорю я, через чур радостно.

Я никогда раньше этого не делала. Не принимала душ с кем-то близким. Не стояла полностью обнаженной перед кем-то в ярком свете. С Коулом это всегда происходило в темных комнатах или на заднем сиденье машины... у нас никогда не было такой приватности, как сейчас с Тео.

Но мысль о том, чтобы сделать это с ним? Это кажется возбуждающим и захватывающим. И одновременно пугающим.

Он берет меня за руку, ведет наверх и включает свет в ванной. Он с легкостью снимает футболку, и вдруг нервы бьют меня, как удар в живот. Реальность того, что я снимаю одежду, стою здесь в ярком свете, голая и уязвимая... У меня скручивает живот.

Я хочу его. Черт, я хочу этого. Но что, если он посмотрит на меня по-другому, когда увидит меня в суровом свете дня? Что, если он заметит недостатки, которые я так стараюсь скрыть?

Он чувствует мое колебание и мгновенно останавливается.

— Эй, мы не обязаны это делать. Прости, я слишком тороплюсь. Я позволю тебе принять душ...

Он собирается выйти из комнаты, но я хватаю его за бицепс, останавливая.

— Нет, я... — я с трудом сглатываю, мой голос едва слышен. Я хочу сказать ему правду, но в то же время боюсь признаться. — Я просто нервничаю. Боюсь, что тебе не понравится то, что ты увидишь. Что я не буду достаточно хороша.

Он берет мое лицо в ладони и откидывает мою голову назад. Его глаза пронзают мои.

— Софи, — говорит он тихим, но уверенным голосом. — Ты так чертовски красива, что это приносит боль. Каждый сантиметр тебя. Каждый недостаток, который ты в себе видишь, я люблю и обожаю.

Горло сжимается, слезы жгут глаза. Черт возьми, он и его идеальные слова. Они проникают в самые потаенные уголки моей души, смягчая меня изнутри. Он не сказал, что любит меня, но я почувствовала это. И я прочитала это между строк. Конечно, я прочитала.

Я киваю, пальцы скользят к подолу футболки. Его футболки. Я медленно поднимаю ее, борясь с желанием опустить обратно, колеблясь лишь на мгновение, прежде чем стянуть через голову. Тео стоит неподвижно, позволяя мне задавать темп. Его глаза остаются на моем лице, не отрываясь. И я люблю его за это.

Когда футболка падает на пол, он следует моему примеру, раздеваясь догола. Он стоит там во всей своей красе. Красивый. Его сильные ноги покрыты мускулами, его торс подтянут, но не чрезмерно. И когда я смотрю вниз...

О боже.

Мои глаза расширяются при виде его члена. Толстый и длинный, с пульсирующими венами в уже затвердевшем состоянии. Миллион мыслей проносятся в моей голове. Как это может поместиться? Что, если я все испорчу? Что, если я слишком неопытна, и он поймет, что это ошибка?

Он медленно протягивает руку, берет мою руку в свою и поворачивается, чтобы включить воду. Я вхожу первой, струя горячей воды успокаивающе стекает по моей спине. Он следует за мной, обнимая меня, как будто это самая естественная вещь в мире.

Он берет бутылку шампуня с полки, наливает его в ладони и вспенивает. Затем его руки перемещаются к моей голове, и я резко вдыхаю, когда он наносит пену на мои волосы, его прикосновения нежные и чувственные. Такое интимное действие, и все же он проделывает его с такой легкостью. Я не привыкла, чтобы ко мне так прикасались. С такой заботой и вниманием. Это ошеломляет, в лучшем смысле этого слова.

Когда он заканчивает, тщательно ополоснув мои волосы, он берет кусок мыла и начинает мыть меня. Его руки скользят по каждому изгибу, по моим рукам, по груди... задерживаясь там на мгновение дольше, чем необходимо. У меня перехватывает дыхание, его прикосновения пронизывают мое тело электрическим током. Мои соски твердеют, и я вижу, как это на него влияет, его дыхание становится все тяжелее с каждой секундой.

Он опускается ниже, его руки обследуют каждый сантиметр моего тела, мои бедра, мои ягодицы... когда он опускается на колени, я почти падаю перед ним. В его глазах читается обожание.

— Ты чертовски совершенна, Софи.

И я умираю, прямо здесь. Я погублена.

Его руки находят опору на моих бедрах, крепко сжимая их. Он тянет меня к себе, его губы легко скользят по моему животу, бедрам, везде, где только можно. И вот он уже там, его язык на моем клиторе, и я задыхаюсь, выгибая тело к нему.

Его хватка усиливается, когда он поднимает одну из моих ног на свое плечо, прижимая меня к стене для поддержки. И тогда он, черт возьми, пожирает меня, как голодное животное, наконец получившее еду.

Каждое движение его языка заставляет меня стонать. Он неумолим и с каждой секундой я все больше раскрываюсь. Когда кончаю, я стону, произнося его имя. Все мое тело дрожит от волн удовольствия.

Он встает, снова обнимая меня своими сильными руками. Я держусь за него, все еще пребывая в эйфории. Его член, твердый и пульсирующий, прижимается к моему животу, и я не могу с собой ничего поделать. Я двигаюсь к нему, медленно. Дразню его. Он стонет. Этот звук побуждает меня сделать больше. Я хочу, чтобы он кончил.